Александр Тамоников - Огненный тыл

- Постараемся без, риска Иван, не дрова несём, потом до гроба себе не простим. Отползай, бери Баттахова и дуйте к повороту, стойте так, чтобы мы вас видели, а вы видели то, что за поворотом. Возникнет опасность - сигнализируйте и прячьтесь. А в другую сторону мы сами посмотрим.

- Правильное решение, товарищ лейтенант, - похвалил Смертин. - Осталось выяснить, что у нас за поворотом.

Баттахов покорно снялся на призывную возглас и разведчики припустили вдоль дороги. Уже болела шея от постоянного верчения, слух у хлопцев отменный, чёрт возьми. Рассыпались дружно - один под откос, стал неразличим в травянистой массе, другой помчался прыжками в кустарник.

Ещё тряслись ветки, когда из-за поворота появился средний полугусеничный бронетранспортёр Б-251, украшенный зелёно-сиреневыми разводами. Он шёл неторопливо, с достоинством, видимо, патрулировал дорогу. Над пулемётным щитком возвышалась стальная каска, мирно покачивалась проволочная антенна. Разведчики успели спрятаться, Шубин тоже распластался в водостоке. Просека перед глазами, мелькнули испуганные глаза Лиды - она опять кого-то утрамбовывала в кусты - вроде успела. К моменту подхода боевой машины просека была пуста. Стальное чудище прогрохотало мимо. На скошенным капоте полоски молний, мощные передние колёса, пять пар задних закованы в гусеницы. Обладатель каски прилип к щитку, бдительно смотрел по сторонам, кинул пристальный взгляд на просеку, то, что происходит под колёсами он не видел, пришлось ждать пока БТР уберётся и растает в дымке. Поднялись Баттахов и Смертин, поспешили к повороту, за несколько секунд они достигли изгиба и стали сигнализировать - в данный момент дорога пуста.

- Товарищ лейтенант, мы готовы перебежать, - донёсся из кустарника голос Климова. - Женщины уверяют, что дети тоже готовы - Конторович им что-то втолковал, вроде поняли.

Смертин и Баттахов продолжали приплясывать на повороте, Шубин приподнялся, резко махнул рукой.

И началась неразбериха - глаза бы не видели этого безобразия. Детей пропускали вперед, они выкатывались из кустов, бежали, спотыкались, в глазах дикий ужас, сами белые как мел, но это дети - трудно с них требовать чего-то большего, они, ей богу, старались. Первой на дорогу выбежала Лида – растрёпанная, взволнованная как на выпускном балу, протянула руку, отмахнулся Дима Рудаков, ловким прыжком приземлился на проезжую часть, поймал свою курносую Машу, у которой от страхов волосы торчали дыбом, вместе они помчались дальше, как кенгурята, за ними возникли другие, кашлял Витя Лазарев. Тонкий ручеёк перетёк дорогу, устремился на просеку. Мчался, всех обгоняя длинноногий Коля Селин - что не так - сдали нервы у Вероники - худенькой девчонки с косичками, страх охватил пещерный, она вдруг встала как вкопанная, яростно мотала головой, слёзы лились как из ведра. Екатерина тащила её за руку, она упиралась, не могла превозмочь свои отчаянные детские страхи. Екатерина тоже не выдержала, разоралась на неё - сделала только хуже, девочка попятилась, упала. Пробегающий мимо Климов подхватил её, так и потащил, держа под мышкой - девчонка лежала, болтала ногами, сержант не церемонился - перенёс её через дорогу, чуть не пинком послал дальше в лес. Вероника помчалась, споткнулась о торчащий из земли пенёк. Шубин тоже приплясывал посреди дороги, устал уже вертеться - ох уж этот детский сад и не в фигуральном выражении.

Наконец перебежали все, скрылись в зарослях, проскочили и разведчики: Климов, Чусовой, Конторович, последний подмигнул на бегу:

- Физкульт привет, товарищ лейтенант!

Оступилась Екатерина Литовченко, Дубровский помог ей подняться, они последними пересекали проезжую часть. Воспитательница обогнала разведчика с криком: «Вероника, подожди меня!», спрыгнула в канаву. Шубин остался один, облегчённо выдохнул, сорвался с места и… встал как вкопанный. Баттахов и Смертин отбежали к югу, чтобы их не видели за поворотом и теперь изображали взбесившиеся семафоры, на этот раз тревожно. Шубин понял, сердце похолодело - что-то приближалось, надрывались двигатели. Баттахов спрыгнул на западную обочину, покатился в траву, видно время поджимало. Смертин проделал великолепный прыжок, тараном вонзился в заросли, охладевшее сердце упало в пятки. Шубин перепрыгнул через водосток, кинулся к просеке, забитой людьми, горланя страшным голосом:

- Всем укрыться в кусты!.. Разведка, ложись!..

Он пробежал ещё немного, повалился за пенёк, стал натягивать на голову капюшон. Дребезжали моторы, как ножом по сковородке, на просеке царила чехарда - испуганно кричали дети, надрывала глотку Екатерина, кто-то из детей остался лежать в траве - страх парализовал, другие лезли в кусты, носилась Лида, хватала детей за руки, сама не выдерживала этого безумия, слёзы катились из глаз. Шум нарастал за спиной, на просеке улеглась паника, воспитателям удалось растолкать детей. Подполз Чусовой, расположился рядом, пристроив в траву автомат, изо рта торчала травинка, про которую он похоже забыл, за спиной сопели Климов и Дубровский, на задворках чертыхался в адрес детей Конторович.