Александр Тамоников - Ночная война

Нашлась минутка для передышки - Глеб закрыл глаза, расслабился. Отряд полковника Моисеевского убыл в полном составе за четверть часа до времени объявленной готовности. Дождя ещё не было, но где-то он их точно застал - не сахарные, не растают, даже раненые переживут.

Ругался Шперлинг: «Почему он должен уходить с обозом? Товарищи рискуют жизнью, а он в кусты? Остальные четверо тоже знают дорогу, можно бросить жребий, тогда всё будет справедливо». Разведчики смеялись: «Зачем нужны приказы в армии, если всегда можно бросить жребий?». Пришлось прикрикнуть на бойца и пригрозить последствиями. Плакала Лида, прижималась к нему, не хотела отпускать: «Глебушка, я только тебя нашла, а ты опять пропадаешь. Это очень опасно… Куда ты собрался?.. Пусть это сделают другие, ты уже достаточно рисковал жизнью… Я не переживу если с тобой что-то случится…». Он доказывал, что ничего с ним не может случиться - давно бы уже случилось, не витая у него над душой ангел хранитель. А у самого тоскливо сжималось сердце - не верил он в ангела, верил в теорию вероятности, небольшое везение, а также в опыт, мастерство и благоразумие. Но все когда-то кончается - закончилось время отпущенное на передышку…

Нечистая сила полезла из леса - тропу над обрывом сапёры осмотрели, визуально обследовали кусты на дальней стороне пересохшей реки - плохо обследовали. Офицер вместе со своими солдатами, целая свора двигалась вдоль обрыва, прижимаясь к кустарнику, это не помогло - взрыв прогремел в самой гуще солдат, вернее подними: сработала врытая в грунт противопехотная мина, была ещё вторая - она с детонировала за первой, и даже третья на глубине примерно в метр. Усатый сержант, служивший в саперном подразделении, уверял, что всё сработает именно так как нужно - не ошибся специалист! Пехоту разбросало, вывернуло с корнем кустарник, детонация дошла до третьей мины - самой мощной - эффектно оторвался пласт обрыва и целая лавина из глины и камней сошла вниз. В обрыв катились немецкие солдаты - живые и мертвые, падали в жидкую грязь, поднимали брызги. Слева от Шубина заработал пулемёт «Дегтярёва» - не дремал Олег Курганов - на обрыве воцарилась паника. Офицер скатился вниз вместе со всеми, выбирался из грязи, задыхаясь от кашля, Глеб с каким-то мстительным удовольствием потянул спусковой крючок - офицер упал, физиономия окрасилась кровью. Пулемёт косил тех, кто находился наверху - мёртвые тела кубарем катились вниз, несколько человек, не разобравшись в ситуации, бросились вперед и провалились в дыру, образовавшуюся на месте дороги. Выжившие кинулись в кусты: тряслись ветки, сыпалась последняя листва, в обрыве копошились оглушённые солдаты - их по одному выщёлкивал окопавшийся справа Уфимцев. Пока всё шло по плану, но в лесу уже тревожно перекликались солдаты - подтянулось подкрепление.

- Сменить позицию! - крикнул Шубин.

Разведчики перекатились, заняли заранее подготовленные гнезда.

Немцы открыли шквальный огонь по противоположному берегу - трещал кустарник. Отделение солдат пыталось обойти провалившуюся часть обрыва, сюрпризы на этом не кончились: полковник Моисеевский выделил группе два пулемёта из четырёх имеющихся - дело того стоило, с бору по сосенки - набрали боезапас, который теперь увлечённо и транжирили. Два пулемёт пока держали в резерве - не все же козыри разом выбрасывать.

- Шуйский, ко мне! - Шубин откатился за косогор, спрыгнул на землю, в этой части береговой полосы было безопасно.

Подбежал возбуждённый Гена, глаза у парня горели азартным огнём, пулемет подпрыгивал на спине.

- Давай на север! – Шубин выстрелил пальцем. - Позиция в сорока метрах. Немцы обойдут провал и вылезут на обрыв, как рванёт - не теряйся.

- Есть, товарищ лейтенант! - Гена козырнул аж обеими руками, гоготнул и смылся.

Вакханалия продолжалась: лес бурлил, трещали кусты; солдатам, оставшимся без руководящего перста, приходилось довольствоваться командами младших командиров. Они не оставили попыток выйти к обрыву, но теперь действовали севернее, лезли через кустарник. Им это удалось - не меньше дюжины военных высыпало к обрыву, но и северная тропа была заминирована - сработало аналогичное взрывное приспособление и снова кусок обрыва сверзился в русло. Не всегда не удаётся шута, повторённая дважды: в панике метались уцелевшие пехотинцы. А тут Гена Шуйский подлил масла в огонь - заработал второй пулемёт: пули сбросили в обрыв несколько тел, остальные ломанулись в заросли.