Иван Стрельцов - Волчья ухмылка

Едва они с Холидеем вышли из парка и сели в джип «Лендкрузер», Леший обратился к своему помощнику:

— Слышь, Холидей, Железяка нам подкинул непыльную работу.

— Чего ему надо? — зевая, спросил бандюк. По натуре пьяница и лежебока, Холидей корчился при одном только слове «работа».

— Надо очень любопытного лоха проследить. Выяснить, с кем контачит, и потом сунуть его в торбу и отвезти на фазенду к Железяке, он хочет потолковать с этим типом.

— И че нам за это перепадет? — поинтересовался «бык».

— Жадным ты становишься, дружище, — медленно цедя слова сквозь зубы, проговорил Леший. — Тебе все кажется мало, слова благодарности старшего товарища уже не в цене. Наверное, вообразил, что стоишь больших денег?

По тону приятеля Холидей понял, что перегнул палку, и поспешил исправить положение.

— Да ты че, Леший? Я же шучу, чего ты, в натуре, что я, фраер? Не знаю, под кем мы ходим с пацанами? Говори, чего сделать.

— Сперва поработаешь один, — не отрываясь от дороги, произнес «десятник». — Сходишь в гостиницу «Спартак», дашь двадцатку «зелени» администраторше и поспрашиваешь ее о постояльце Кольцове Глебе Ивановиче. Когда в номере бывает, когда уходит, на сколько уходит, кто бывает в его номере. В общем, все, что можно узнать — узнай. Если администраторша мало знает, не поленись, поднимись на его этаж и подробно побеседуй с горничной. Тоже денег дай.

— А если после того, как этот фраер исчезнет, бабы мусорам на меня стукнут? Дескать, искал его такой-то жлоб.

Несмотря на свою бесшабашную внешность, Холидей был очень осторожным человеком.

— А чтобы не стучали, предупреди, где могут найти их обезображенные трупы.

— Понял, — кивнул Холидей.

В послеобеденное время гостиница будто вымирает. Постояльцы разбредаются по городу, кто по делам, кто на экскурсию, и до вечера гостиница пребывает в полусонном состоянии.

Остановившись у входа в гостиницу «Спартак», Холидей докурил сигарету и, швырнув окурок, потянул на себя тяжелую, под дуб дверь. Толстый швейцар вяло скользнул взглядом по широкой, накачанной фигуре короткостриженого верзилы. Блатную братию он узнавал и с закрытыми глазами по звуку шагов. И хорошо знал, что, кроме зуботычины, ничем у них не поживишься.

В гостиничном холле было светло, прохладно и почти пусто. Недалеко от окошка администратора сидела девушка и читала журнал «Космополитен». Чуть поодаль от нее под раскидистой пальмой восседала пожилая пара. Мужчина читал газету, женщина что-то вязала.

Пройдя через холл, Холидей остановился перед закрытым окошком администратора и настойчиво постучал перстнем в стекло.

Через несколько секунд в окошке появилась краснощекая физиономия администраторши.

— Слушаю вас, — сказала служительница гостиничного сервиса.

— Слышь, мамочка, — верзиле пришлось согнуться в три погибели, чтобы просунуть свою ряху в окошко, в которое он предварительно сунул двадцатидолларовую банкноту. И только после того, как женщина спрятала деньги, произнес: — У меня здесь корешок остановился, узнать бы, в какой номер вселился бродяга. А то мне тоже, это... скоро в командировку ехать. Можем с ним и не увидеться.

— Как фамилия вашего знакомого? — В голосе администраторши ничего не изменилось.

— Ну, это, Глеб Кольцов, бродяга такой, Иванович, а вот год рождения совсем из головы вылетел, — для убедительности Холидей постучал себя по короткостриженой макушке.

— Год рождения не нужен, — буркнула женщина, но больше ничего сказать не успела.

— Это кому понадобился Глеб Кольцов? — За спиной верзилы стояла длинноволосая блондинка, которая только что увлеченно читала журнал. Во всей ее позе, лице, слегка раскрытых губах и глазах были решимость и нескрываемая насмешка.

— Ну, мне, киса, — начал было браток, пытаясь фамильярностью смутить девушку. Но не тут-то было.

— Я не киса, а ты кто такой? — Девушка решительно шагнула к нему.

Холидей отметил — блондинка говорила совершенно спокойным тоном, ее поза не была напряжена, как обычно у нервничающих людей. Фигура расслаблена, чтобы в долю секунды сконцентрироваться для действия или противодействия. Холидей обвел взглядом холл. Старички, сидящие под пальмой, отложили свои занятия и теперь смотрели на них. Мужчина прикрыл газетой грудь, женщина отложила вязание и сунула правую руку в сумочку, при этом не спуская взгляда с верзилы. Обычно пожилые люди стараются либо покинуть место, где назревает конфликт, либо просто не замечают его. Эти же, наоборот, всем своим видом показывали, что готовы вмешаться.