Иван Стрельцов - Диверсионная команда

— Не тебе, собака, указывать мне, — произнес старший кочевник (слишком слабый заслон стоял на пути его отряда), — у тебя не хватит собак, чтобы напугать моих барсов.

— Не хватит? — усмехнулся полковник. Он не спеша снял с головы фуражку и погладил коротко остриженные, влажные от пота волосы.

В ту же секунду с ревом из «зеленки» выскочили два рыже-коричневых танка, за ними бежали несколько десятков солдат с оружием наперевес. С другой стороны через озерцо, поднимая брызги, неслись несколько БТРов, из пересохшего арыка торчали десятки автоматных и пулеметных стволов. На скалах, прикрывающих дорогу в горы, тоже появилось множество солдат Раббани. Наемники, ежась, смотрели на черные зевы танковых пушек, на стрелков, сидящих на башнях и сжимающих рукоятки крупнокалиберных пулеметов.

— Ну что, Самир, хватит у меня собак, чтобы спустить с твоих барсов шкуру? — насмехаясь, спросил Хектим.

Самир лишь тяжело дышал.

— Чего ты хочешь, Хектим? — скрипнув зубами, наконец спросил главарь кочевников.

— Я хочу, чтобы ты и твои люди убрались обратно в Пакистан. — И помни, — добавил он, — кому обязан жизнью.

Ничего не ответил Самир Баш своему врагу, поднялся на стременах и закричал подобно карканью ворона. Отряд сорвался с места и, описав дугу возле грозных танков, помчался обратно в сторону пустыни Регистан, подняв за собой облако пыли.

Лишь не двинулся с места Джеймс Фишер. Когда кочевников скрыло с глаз пыльное облако, он обратился к Хектиму.

— Господин полковник, — стараясь говорить как можно уважительней, произнес он, — я не имею никакого отношения к кочевникам Баша, разрешите мне проехать в Кабул. Мне необходимо побывать там по делам.

— Очень рад буду вас туда проводить, господин Фишер, — снова усмехаясь, произнес полковник Хектим. Сделка с англичанином нисколько не мешала ему заключить новую сделку —с американцем. Мансур всегда считал, что две кормящих руки лучше, чем одна.

Резидент ЦРУ, услышав свое подлинное имя, с облегчением подумал: «Вот и хорошо, что он признался, что знает, кто я такой. Нам легче будет договориться. Тем более возможностей у советника президента куда больше, чем у разбойника...»

Чарльз Мортимер Д’Олэнторн, узнав о приезде Фишера в Кабул, бушевал целых десять минут. Когда же ярость английского эмиссара немного приутихла, советник президента вкрадчивым голосом сообщил:

— Вы ведь сами велели без крови, а раз так, то мне удобней держать американца возле себя. Под присмотром моих людей он вряд ли что-то сможет сделать. А если бы он вернулся в Пакистан, кто знает, что еще задумал бы. И смогли ли мы его снова перехватить, большой вопрос.

— Да, действительно, — нехотя согласился англичанин.

— А для большего вашего спокойствия, — продолжал полковник, — я вам для охраны пришлю полк моего брата. У него опытные солдаты, есть танки, броневики, он вас защитит во время любого мятежа или даже войны.

Держать резиденцию Д’Олэнторна в окружении своих солдат он решил сразу, как только привез Фишера в Кабул. Если кому и будет уплачено за убийство англичанина, то только ему. Хорошо, что Д’Олэнторн оплатил смерть янки.

— О’кей, — как будто отгадав мысли советника, безразличным голосом произнес сэр Чарльз...

Вставив в чехол на груди свой нож, Волин направился обратно к ущелью. Он шел, качаясь, как пьяный, в голове шумело, тело было словно чужое. За спиной капитана Кадыров и Ковалев склонились над трупом афганского начальника. Гога быстрым и ловким движением снял с ремня кожаную кобуру от «кольта» и позолоченные ножны кинжала, который еще был зажат в руке Расулэ. После этого он обыскал труп, вытащив из-за пояса большой кошелек, расшитый арабскими письменами. В кошельке оказалась крупная сумма в афгани. Все банкноты были помятые и прилично засаленные. Ковалев удивленно присвистнул. А потом с безразличием бросил деньги на труп.

— Почему не берешь? —удивленно спросил Кадыров.

— Что я, мародер? — пожал плечами Гога.

— В другие времена на этот вопрос смотрели совсем иначе.

— Когда это было, — хмыкнул отставной курсант, извлекая из-под халата расшитый бисером замшевый кисет. В кисете оказался душистый табак и курительные принадлежности. Ковалев широко улыбнулся.

— Это — другое дело.

После тщательного обыска убитого оба, подобрав свое оружие, направились вслед за капитаном. Волин вошел в ущелье, и его глазам предстала жуткая картина недавней рукопашной схватки. Повсюду лежали в самых невероятных позах убитые. Их рваные одежды были залиты кровью, у некоторых были раздроблены черепа, обезображены лица, другие лежали в лужах крови, их пальцы намертво вцепились в обломки горной породы.