Иван Стрельцов - Дело с тройным дном

— Мы можем поговорить? — спросил Кольцов после обмена рукопожатиями. Он решил сразу приступить к делу.

— Прошу, — слегка покачиваясь, режиссер поднялся с дивана и указал в направлении просторной лоджии, где обустроил свой кабинет. Здесь находились письменный стол, удобное офисное кресло и ноутбук.

Марсов плотно прикрыл за собой дверь и спросил:

— Что-то случилось?

— Почему еще не начались съемки? — в свою очередь поинтересовался Кольцов. Будучи консультантом фильма, он имел полное право на подобный вопрос.

— Да понимаешь, эта проститутка, главная героиня, до конца недели зависла в Майами, а так как эта б... кукла нашего спонсора, приходится терпеть.

— Значит, пока бездействуете?

— Ну, кое-кто подрабатывает на стороне, пока затишье. — Завязав на талии потуже поясок халата, Аполлон рухнул в рабочее кресло и внимательно посмотрел на Глеба: — Ты хочешь куда-то смотаться? Новая работа? Что-то серьезное?

— А как твои гримерши не заняты? — пропустив мимо ушей его вопросы, спросил Кольцов.

— О-о, у нас намечается романтическое свидание, — радостно захлопало в ладоши молодое дарование. — Мои девки из тебя сделают хоть Алена Делона, хоть Шварценеггера. Специалистки международного уровня, в Голливуде о таких могут только мечтать.

— Я могу твоих девчонок забрать на несколько дней?

— Это куда еще?

— В Питер.

— А подробнее?

Пришлось все выложить начистоту. Едва дождавшись конца повествования, Марсов нетерпеливо перебил его, сорвавшись на визг:

— Ты с ума сошел! Это же стопроцентная авантюра. Да тебя если не грохнут сразу, то сгноят в тюрьме.

— Возможно, — согласно кивнул Кольцов. — Но другого выхода нет. Необходимо рискнуть, поэтому мне нужны твои мастерицы грима.

Аполлон Марсов уставился немигающим взглядом в экран отключенного компьютера и глубоко задумался.

— «У каждого человека есть своя «кнопка». — Неожиданно детектив вспомнил уроки оперативной психологии, которую преподавали в высшей школе КГБ. — Для того чтобы человека принудить что-то сделать, нужно знать о ней, нажать на нее...».

Глебу хорошо было известно, где находится эта «кнопка» у Марсова...

— А ты можешь себе представить, какой впоследствии неожиданный сюжетный ход может получиться? — произнес сыщик.

— Да-а? — В голосе зазвучали слабые нотки надежды.

— А то! Такого еще никто не делал.

Режиссер резво вскочил с кресла и, радостно потирая руки, громко воскликнул:

— Решено. Завтра выезжаем в Питер на выбор натуры...

Через два часа Глеб уже был в офисе своего агентства. Оставленный в кабинете Кирилл Лялькин сидел за его столом, погруженный в изучение материала по двойному убийству.

— Ну, юноша, что интересного расскажете? — входя в кабинет, поинтересовался Кольцов.

— Явно заказное убийство, — не отрывая головы от разложенных на столе бумаг, ответил Кирилл.

— Подробнее, юноша, подробнее.

— Гильзы, найденные на месте преступления, принадлежат армейскому «кольту» сорок пятого калибра. Пули, по мнению следователей, экспансивные — характерные ранения. А на фильтре брошенного киллером окурка обнаружены следы химического препарата, схожего со стимульгеном. И, как говорят менты, «корни этого преступления лежат в области коммерции». Надо пробивать деятельность банка «Рондо».

— Вот и отлично. Займись этим делом, мне надо уехать на несколько дней. А вы, юноша, ройте. Вернусь — просеем вместе что нарыл.

Кто везет, того и погоняют.

«Пословица как раз про меня», — подумал полковник Христофоров, направляясь по бетонной платформе к громоздкой змее железнодорожного состава. Действительно, выходило именно так: чем больше он выполнял, чем ответственней было задание, тем чаще их разработку и исполнение вешало большое начальство на его шею. И следующее задание оказывалось значительно сложнее и ответственней. Владимиру иногда казалось, что начальство проводит некий эксперимент на выносливость, пытаясь досконально выяснить, сколько же в таком темпе может продержаться среднестатистический подчиненный. Впрочем, вряд ли его, полковника, старшего оперуполномоченного ФСБ и кавалера нескольких боевых орденов, можно назвать среднестатистическим чекистом. Он был матерым опером, настоящим волкодавом, и если уж хватал кого-то за холку, то это было наверняка. Начальство знало, если он вцепился, то окончательно дожмет и готовую дичь притащит к ногам хозяина. Знало и ценило.