Андрей Воронин - Слепой. Не брать живым

Из большого зала одна дверь вела в туалет и две — в комнаты поменьше.

— А почему вы решили продать это помещение? — поинтересовался Сливин. — Ведь вы вложили сюда немало средств. И вот так сразу, без аукциона…

— А кто вы такой? — вдруг напрягся Исмаилов, изучающе глядя на Сливина. — Откуда у вас сведения о продаже? Я объявлений не давал. Мне помощник губернатора обещал помочь покупателя найти.

— Какой помощник губернатора? — не сразу понял Сливин.

— Юрков, кажется… — наморщил лоб Исмаилов. — Это он вам мой адрес дал?

— Да, — кивнул Сливин, решив пока что не представляться.

— Ну, если Юрков, значит, все в порядке, — проговорил Исмаилов, все еще не спуская со Сливина изучающего взгляда.

— И все же меня очень интересует, почему вы так срочно решили продать такое замечательное помещение? — не отставал Сливин. — Может, здесь имеются какие-то дефекты?

— Да нет, все здесь хорошо, очень даже хорошо. Место выгодное. Посетителей много. Одно неудобство — окна выходят на кладбище. Но я окна жалюзи занавесил, — попытался успокоить Сливина Исмаилов. — А вы здесь что, тоже парикмахерскую держать будете?

— Посмотрим… — неопределенно пожал плечами Сливин.

— Як чему… Если парикмахерскую, то я инструменты продать могу, — предложил Исмаилов.

— А вам что, они не нужны больше? — удивился Сливин.

— Думаю, нет, — как-то обреченно вздохнул Исмаилов и тихо, будто сам себе, продекламировал: — Россия для русских…

— Не понял… — удивился Сливин, — Вы это о чем?

— Ну вот вы — русский и стричь будете русских… А мне куда деваться — неизвестно… Вам что, Юрков не говорил о том, что мне угрожали?

— Нет, — покачал головой Сливин.

— Ну и правильно… Ну и правильно… — задумчиво пробормотал Исмаилов.

— Подождите, а кто вам угрожал? — продолжал расспрашивать Сливин.

— Я думал, что это те, кто купить хотел у меня парикмахерскую. А на вас смотрю, вроде непохожи вы на организатора моей травли, — пожал печами Исмаилов. — Теперь и не знаю, что думать…

— Какой травли? — спросил Сливин, и тут его взгляд упал на валявшуюся на полу скомканную бумажку. Под набранным большими буквами на компьютере текстом красовались череп и кости.

Сливин поднял бумажку и прочитал: «Если завтра не уберешься отсюда по-хорошему, мы выкурим тебя и твоих отпрысков! Россия для русских!» И прямо над черепом с костями подпись «Союз русских сердец»».

Исмаилов махнул рукой и отвернулся.

Когда Сливин вновь взглянул на него, по щеке Исмаилова стекала слеза.

— У меня мать была русская, и я по паспорту русский! — тихо сказал Исмаилов. — Жена у меня только нерусская и отец… Мы из Таджикистана сюда приехали. Когда там неспокойно стало. Там же ведь мы тоже чужие. По паспорту же я русский… А здесь мне кредит хороший дали в банке «Омега». Сам помощник мэра, Юрков, мне помог, даже поручителем стал. Наши дети в одном классе учатся. То есть теперь уже учились… Лэйла моя вообще из дому боится выйти. И жена… Она у меня прекрасный мастер. К ней перед праздниками жены местного начальства за месяц записывались. А теперь она беременна. Мы сына ждем. А они, подонки эти, не только письма пишут, они еще и звонить начали. Я ей говорю: «Не бери трубку!» А она все равно берет… Вот после этих всех угроз в больницу попала…

— А вы в милицию обращались? — спросил Сливин.

— В милицию? Да вы что… В милиции же русские служат. И потом, я уверен, что и в милиции полно тех, кто разделяет позицию этого «Союза русских сердец». Если бы я в милицию заявил, давно бы меня не было, как одного моего друга, Важи. У него тут шашлычная неподалеку была. Так и шашлычная сгорела, и он сам исчез. А все потому, что в милицию обратился, пожаловался, что ему угрожают.

— Так вы твердо решили продать это помещение? — спросил Сливин.

— Мне Юрков это посоветовал. А он-то разбирается…

— И что, уезжать собираетесь?

— Еще точно не решил, но, наверное, да, уеду, только еще не знаю куда. Теперь по всей России неспокойно. А за границу боязно, там ведь тоже отморозков хватает. А у меня дочка, Лэйла, ей всего пятнадцать лет…

— Вы в честь нее и салон свой назвали? — спросил Артур.

— Ну да… — кивнул Исмаилов и покраснел, но не от стыда, а от удовольствия. — Умница, красавица, спортсменка… Художественной гимнастикой занимается. Тренер говорит, что, если так дела пойдут, в сборную попадет. Может, даже на Олимпиаде выступать будет… Но теперь уж и не знаю как и что…

Сливин еще раз окинул помещение оценивающим взглядом. Чтобы не возиться с сантехникой, краны и зеркала можно будет пока что спрятать за перегородку — перегородки теперь есть самой разной конфигурации и цвета. И сразу будут готовая прихожая, большой зал и два небольших кабинета, в одном из которых теперь Исмаилов оборудовал свой кабинет, а в другом, как понял Артур, вип-зал для обслуживания особо важных клиентов. Таким образом, достаточно будет закупить несколько столов — и сразу можно приступать к работе.