Андрей Воронин - Слепой. Не брать живым

— Но ему реально плохо… Без сознания он… Можно, я хотя бы вашего доктора туда отведу…

— Ладно, веди! — махнул рукой Шрэк и тоже глотнул кофе.

Алине стало не по себе. Но деваться ей было некуда, и единственной разумной тактикой оставалось, как можно дольше тянуть время.

— Ума не приложу, чем я заслужила ваше внимание… — сказала она, растягивая слова и чуть модулируя голос. — Вы, надо понимать, весьма уважаемый человек. А я всего простой экскурсовод. Ни денег у меня, ни славы…

— Ладно, крошка, хорош выпендриваться! Сама знаешь, что у тебя есть кое-что подороже денег и славы… — проговорил Шрэк, в упор глядя на Алину.

— А что же может быть дороже денег и славы? — продолжала играть Алина. — Неужели любовь?

— Нужна ты мне! — недовольно фыркнул Шрэк и, не сводя глаз с лица Алины, добавил: — Информация. Крошка, ты владеешь нужной мне информацией.

— Информацией? Я? — удивилась Алина, уже понимая, что отмолчаться ей не удастся. Но Вадика ей выдавать тоже не хотелось. Оставалось тянуть резину.

— Скажи, откуда ты знаешь Вадима Котова? — спросил Шрэк.

— Вадима? — повторила Алина, сама не зная, что ответить.

— Ну да. Журналюгу этого. По его словам, ты ему через Интернет информацию сливала. А почему ты именно его выбрала? Столько опытных журналистов рогом землю роет, а ты какому-то молокососу доверилась… — сказал Шрэк, явно проверяя ее.

— А он что, молокосос? — спросила Алина, понимая, что каждое ее слово может стать для Вадима или спасительной соломинкой, или камнем, который потянет на дно.

— Да в том-то и дело, сопляк совсем!

— А мне казалось, так солидно звучит — Вадим Котов… — продолжала играть Алина. — Я думала, что он такой, как вы. Взрослый. Опытный…

Грубая лесть сработала: Шрэк опять налился краской, но теперь, очевидно, от удовольствия.

— Ладно, это твои проблемы… Я о другом. Кто тебе рассказал о том, что банк «Омега» всякие там махинации проворачивает…

— Я не могу рассекречивать источник информации…

— Слышь, ты, не выпендривайся, а то я и по-другому поговорить с тобой могу…

— Попробуйте. Поговорите, — сказала Алина, хмуря брови. — Вы же отлично знаете, что у меня имеется спасительная флэшка со всем компроматом, который я накопала и который, я так поняла, вас интересует, и эта флэшка находится в надежном месте. И если со мной что-нибудь случится, то все, что на ней записано, тотчас же будет опубликовано если не в наших городских изданиях, то где-нибудь в Москве или вообще за рубежом.

— Ты что, мне угрожаешь?! — возмутился Шрэк.

— Да нет, предупреждаю, — повела Алина плечом, чувствуя, что наконец выбрала верный тон. — Вы же сами говорите, что информация дороже денег, дороже славы и даже дороже любви.

— И сколько ты хочешь за твою информацию? Точнее, за источник твоей информации? — спросил Шрэк.

— Вы не поняли. Мне сейчас нужно срочно позвонить. И сказать своим друзьям, что со мной все в порядке. Чтобы они не волновались и пока что не давали ход тем сведениям, которые, я так поняла, вас сильно напрягают…

— Хорошо, звони, — сказал Шрэк.

— Так телефон же мой, мобильник, вы еще в больнице у меня забрали… — напомнила Алина.

— Мобильник? — удивился Шрэк, а потом махнул рукой: — Не, мобильник, это не мы… Это другие…

— Что, конкурирующая фирма? — прищурилась Алина.

— Можно сказать и так.

— Ладно, давайте любую трубку.

Шрэк протянул ей свой мобильник:

— На, звони!

Алина собиралась предупредить Вадима, чтобы тот не наделал глупостей. И лучше бы вообще скрылся куда-нибудь на время. Как об этом ему сказать, она еще не придумала.

Но не успела она взять телефон, как он зазвонил. Шрэк поднес аппарат к уху, выслушал, что ему сказали, резко изменился в лице и молча отключился. А потом вдруг поднял на Алину налитые кровью глаза и прохрипел:

— Так говоришь, не знаешь Вадима Котова?! Ну и не узнаешь! Мои люди забили его до смерти!

Алина почувствовала, что опять теряет сознание.

После случайно подслушанного телефонного разговора, который вел с кем-то охранник Серега, Линькова поняла, что, по сути, находится в капкане. Человек, которому одни высокопоставленные чиновники поручили охранять ее, как оказалось, служит совсем другим и тоже, похоже, власть имущим людям. Можно предположить, что генерал, с которым общался Серега, каким-то образом связан с ныне действующим губернатором. Линькова понимала, что должна обязательно передать эту информацию своим покровителям, но связываться с кем-то по телефону и даже через Интернет было опасно: телефон прослушивался, Интернет, надо полагать, тоже был под контролем. Судя по тому, что после ее послания, адресованного мужу и сыну, Серега начал убеждать кого-то, что она не в Москве, а на Кипре, все ее электронные письма просматривались ангажированными хакерами. Хорошо, что ее предупредили и попросили никому не сообщать, где она находится, а лучше делать вид, что из Москвы она не выезжала. И там, в Москве, кое-кто пребывает в шоке оттого, что Серега их уверял, что она на Кипре, а, судя по письмам, она в Москве. Виктория Львовна не удивилась бы, если бы обнаружила в своем номере установленные тем же Серегой видеокамеры. Больше всего Линькова опасалась хлебнуть химических препаратов, которые можно подсыпать в любое питье или еду. Достаточно сделать человека безвольным, и, как говорится, «делай с ним что хошь». Любая провокация пойдет как по маслу.