Андрей Воронин - Комбат. Горячие головы

— Как я понял, больше ты со мной ездить не хочешь?

— С тобой — хочу, с наркотой — нет.

— Правильно, дружище! Я бы тоже категорически отказался, если бы мне предложили стать напарником человека, перевозящего дурь. Кому приятно очутиться в тюряге. Ведь потом не докажешь, что тебя заставили работать под дулом пистолета. Ладно, нам бы избавиться от товара, а там я с тобой поделюсь.

— Чем поделишься?

— А ты думаешь, что наркоторговцы ограничились одними угрозами? Они в качестве сладкой конфетки посулили мне бабки. Выдам тебе хорошую премию.

По дороге Хлестунов тщательно обдумал разговор с людьми, которым передаст героин. Молчать о таможенном шмоне было нельзя, иначе в следующем рейсе ему опять всучат наркоту, и второй раз проскочить границу не выйдет, найдут и арестуют. Но и тупо ограничиться констатацией факта крайне рискованно. Наркоторговцы посчитают его отработанным материалом и могут прямо на месте пустить в расход. Для верности, чтобы не сболтнул лишнего.

Поэтому, сообщив о тщательном досмотре фуры, Хлестунов добавил:

— Сами понимаете, мужики, теперь пару-тройку ездок я должен сделать чистым. А потом опять стану на вас работать.

Обошлось. То ли наркоторговцы поверили словам Геннадия, то ли вообще не собирались его убивать. Отсчитав Мишке его долю, Хлестунов предложил:

— Не торопись уходить. Три рейса будем возить только фрукты. А там посмотрим. Может, наша и узбекская милиции накроют эту мафию.

— Ох вы, Антон Антоныч, и баловник! — стройная, эффектная крашеная блондинка шутливо погрозила пальчиком плюгавому, изрядно оплешивевшему мужичку, чьи лучшие годы, если они и были, остались позади.

Но в жесте блондинки не было возмущения или досады, поскольку мужичок являлся главным инженером компании Тумасова.

— Какое же это баловство, Светик? Просто невозможно удержаться, когда рядом оказывается такая попочка! — возразил Антон Антонович.

— Так вы гладьте, а не бейте.

— Скажешь тоже! Разве я ударил? Слегка шлепнул для получения эротического удовольствия.

— Вам доставляет удовольствие только мой зад? — капризно поинтересовалась блондинка.

— Ну зачем так! Ты сама прекрасно знаешь, что ты вся от стройных ножек до роскошных волос заставляешь меня трепетать от восторга! Кстати, а почему на «вы»?

— Мы же на работе. Тут надо соблюдать субординацию.

— Когда нас кто-то слышит. А сейчас мы одни. Забудь об условностях.

— Как же, забудешь, если тут постоянно ходят люди. Вот если бы нас связывали официальные отношения…

— Светик, я уже тебе говорил — надо подождать. Сначала необходимо прозондировать почву, выяснить отношение хозяина к такому шагу. Тумасов может негативно отреагировать на мой развод, а ты хорошо знаешь его капризный характер. Он ведь несколько раз был у меня в гостях, знаком с моей женой.

— У вас, мужчин, всегда найдется тысяча отговорок, чтобы не выполнить обещанное. Но я запомню твои слова, Тоша. Месяца для зондирования почвы тебе хватит?

— Я постараюсь уложиться. А сегодня жду тебя после работы на нашем месте.

Да, ошибались рабочие, говоря, что красавица Светка если кому и отдастся, то исключительно хозяину. Практичная блондинка предпочла синицу в руке журавлю в небе. К своим тридцати годам Светлана успела познать множество мужчин, четырежды лечилась от последствий незащищенного секса и сделала весьма неутешительный вывод: воспетая поэтами и прочими излишне романтичными гражданами любовь существует только в книгах и мыльных операх, к жизни, по крайней мере к ее жизни, это чувство не имеет ни малейшего отношения. То есть были мужчины, заставлявшие сердце красотки биться чуть чаще, но куда важнее для нее оказались более прозаические вещи: надежность, щедрость, умение обеспечить комфортную жизнь. Как назло, Светлане попадались мужики бедные, в лучшем случае умеренного достатка. Наверное, потому, что выбирала она главном образом ровесников, только начинающих свой путь к богатству. О какой щедрости, каком достатке тут могла идти речь! Хорошо, если очередной кавалер раскошеливался на ужин в скромном кафе.

Тоша был гораздо богаче любого из них. Главный инженер компании Тумасова — это вам не хухры-мухры! Но Светлана, несколько лет проработав бок о бок с Тошей, спинным мозгом чувствовала, что одной зарплатой дело тут не ограничивается. Как же она была права!

Шальные деньги притупили бдительность Ильи Фридриховича. Если бы он работал в условиях жесточайшей конкуренции, если бы ему приходилось экономить каждую копейку, он бы постоянно контролировал действия своих подчиненных. Увы, наша рыночная экономика с удивительной ловкостью заимствовала худшие черты капитализма и социализма. Вместо конкуренции — корыстная дружба с чиновниками, обеспечивающими выгодными заказами и гнобящими возможных соперников в дебрях бюрократических инструкций. И при этом чудовищная концентрация богатств в руках жалкой кучки населения.