Андрей Воронин - Инструктор. Законопослушные граждане

Подполковник Волконский недовольно и сухо откашлялся и заметил:

— А я что, похож на торгашку с базара?

Александр Кучинский виновато засопел и, сняв очки, протер их платочком.

Волконский выдержал небольшую паузу и добавил:

— Разумеется, куратором у вас останется капитан Четвериков. Так что всю ответственность за провал или за удачу проведенного следствия будете делить пополам с Георгием Ивановичем.

Волконский снова промокнул носовым платком свою огромную лысину и посмотрел на молодого коллегу.

— Если поручите дело, постараюсь оправдать, — заверил начальника практикант.

— Поручу! — после некоторой паузы произнес Семен Карлович, встал из-за стола и протянул руку для рукопожатия.

Когда Кучинский вышел и подполковник Волконский опять остался в кабинете один, он достал из шуфлядки стола новую пачку папирос, медленно распечатал ее и закурил. Только что ему удалось переложить весь груз ответственности на худые плечи своего практиканта, вернее будет сказать, на плечи его могущественного родственника. Вариант был почти беспроигрышный, и если дело выгорит, то звезда заблестит на погонах Волконского, а если следствие провалится или зайдет в тупик, то пусть отвечает этот самоуверенный молокосос, которого, если что, из ямы вытянет его дядя — заместитель министра внутренних дел России Кузьма Викторович Старогородцев.

Волконский снял трубку и набрал номер телефона капитана Четверикова, чтобы сообщить ему о своем решении и проинструктировать о дальнейших оперативных действиях следственной группы…

Илларион Забродов проснулся ни свет ни заря и, как обычно, выбежал в сквер на физзарядку. Пробежав несколько кругов по периметру парка, инструктор поработал на перекладине и, почувствовав, что он отлично размялся, медленной рысцой направился домой.

«Хватит!» — решил Забродов, вытирая рукавом мастерки пот со лба.

Проходя через арку подворотни, он на мгновение остановился на месте, где убили Виктора Олифиренко, и машинально пробежался глазами по земле, словно хотел найти какие-то доказательства, что преступление имело место быть.

«Да… — вздохнул он, — никаких тебе следов, никаких тебе отпечатков и вообще никаких зацепок!»

Илларион Константинович достал из спортивной куртки пачку сигарет и медленно, задумчиво прикурил сигарету от зажигалки.

«Ну что же… — затянувшись дымом, усмехнулся инструктор, — чем труднее, тем будет слаще победа в этом запутанном деле!»

Илларион Константинович еще раз внимательно прочесал взглядом асфальт, землю и пожухлую траву, но, так ничего и не найдя, поднял голову и направился к своему дому. Подходя к своему подъезду, полковник заметил бородатого дворника-татарина, который, завидев Забродова, энергично замахал рукой и поспешил к нему.

— Илларион Константинович! — обратился он к Забродову. — Доброе утро, Константинович.

Илларион кивнул в ответ и протянул руку для приветствия.

— Доброе утро, Ахмет! — проговорил он спокойно и вежливо, крепко пожимая мозолистую ладонь бородатого дворника. — Что новенького, дорогой товарищ дворник, в этой быстротечной жизни?

Старик неопределенно пожал плечами и закатил глаза вверх, словно искал там, на небе, у Аллаха ответ на поставленный собеседником вопрос. Однако так ничего, по-видимому, и найдя, виновато, как ребенок, улыбнулся и, протяжно вздохнув, тихо произнес:

— Да все по-старенькому, товарищ полковник! Солнце встает, люди умирают…

Илларион Константинович печально и сокрушенно покачал седой головой и в тон ему проговорил:

— Да, дорогой Ахмет, жизнь течет независимо от наших проблем, радостей и житейских печалей…

Пожилой татарин, многозначительно почесав свою бороду, понимающе покачал головой и стал что-то тихо, одними губами, бормотать себе под нос.

— Что? — переспросил Илларион Константинович.

Татарин, посмотрев на своего собеседника, отрицательно покачал головой:

— Ничего, Константинович…

А потом вдруг, посмотрев по сторонам, тихо и быстро затараторил:

— Только вот что я думаю, товарищ полковник…

Илларион Константинович внимательно посмотрел на старого заговорщика и поинтересовался:

— Ты о чем, старик?

Дворник Ахмет снова осмотрелся по сторонам и, ничего не заметив подозрительного, переложил метлу в другую руку, взял Забродова под руку и тихо сказал:

— Константинович, я не очень-то доверяю этим нюхачам из милиции, тем, что тут рыскали на месте убийства Витька, а потому, товарищ полковник, и не хочу с ними общаться…