Сергей Воронин - ЧВШ - Частная Военная Школа. Первый курс [СИ]

Был бы телефон, можно бы в интернете полазать, звонить всё равно некому. Но телефонов тут ни у кого не было. Виктор Робертович сказал, что дела внешнего мира не должны пока нас интересовать. У него самого я телефона тоже пока не замечал. Да и что там в этом интернете смотреть? Поржать да слюни попускать? Отсюда всё это действительно каким-то бредом вдруг показалось. Покурить? — мелькнула неожиданная мысль. Мысль была из моей прежней жизни и давно уже меня не посещала, с момента начала учёбы. Это было интересно. Вообще, Робот нам сказал, что курение здесь разрешено только последнему курсу и это Привилегия. Правда, я пока не замечал, чтобы старшекурсники ей пользовались. Некоторые взрослые покуривали. Громозека так вообще дымил как паровоз. У нас, как я выяснил, были курящие, но все какие-то вялые, никто сигарет не протащил. Бычки поискать? Позорно как-то. Подрезать у кого-нибудь — тут же мелькнула ещё одна мысль из давно не посещавших. У Громозеки и подрезать. Можно попробовать. И я почти машинально двинулся в сторону его склада, вспоминая по дороге, что действительно у него там обычно пачка сигарет лежит сбоку, в столе. Случайно увидел. Как только я всё сопоставил, то сразу почувствовал волнение. Будто уже сделал что-то нехорошее. Но волнующее.

Склад оказался открыт, Громозека был там. Но всё складывалось исключительно удачно — он с кем-то беседовал вдали за полками, невидимый. Я прошёл мимо, будто бы прогуливаясь. Потом ещё. Заглянул, типа что-то хочу спросить. А затем присел на стол, перегнулся, выдвинул ящик и цапнул пачку. Сердце билось как бешеное. Я открыл — сигарет там у него оставалось совсем немного, но одну-то можно? Быстро вытащил одну, вернул пачку на место, задвинул и спрыгнул со стола. И вовремя. Громозека как раз вышел из-за полок и подозрительно уставился на меня.

- Чего тебе? — грозно пробурчал он.

Я только сейчас понял, насколько рисковал. От этого открытия колени мои враз ослабли и мелко завибрировали. Я замялся.

- Ну?!

- Я это. Штаны у меня порвались.

- Новые?! — он сдвинул могучие брови ещё сильнее, хотя казалось, что ближе уже некуда.

- Нет, — пролепетал я. — Старые.

- Ну и какие проблемы?! Иголка с ниткой у тебя в шкатулке. Иди и зашей… Живо! — рявкнул он.

Я вздрогнул и быстрым шагом пошёл подальше от чудища.

Несколько спичек и кусок тёрки я протащил с собой в специнтернатовской куртке и потом заныкал в укромном месте в шкафу. Мочка вроде бы спал, но когда я уже осторожно достал спички и выходил из комнаты, то наткнулся на его неподвижный взгляд.

- Придурок, — сказал он. — Если меня из-за тебя минуснут, мало тебе не будет.

- Не ссы, — прошептал я. — Один раз живём. Надо будет — отвечу.

У меня, в принципе, на то время отношения со всеми на курсе были нормальными. Да и вообще народ оказался неплохой, со своими тараканами, конечно, но в целом ничего. Мишин был язвой, но он со всеми был таким, и почему-то никто его до сих пор не прибил. Дрались у нас пока только пару раз и то как-то несерьёзно. Я это и за драки не считал. Настоящим злыднем был только Мочка, но с ним пока получалось уживаться.

Дорасскажу про сигаретку. Воспоминание ценное для меня и, в общем-то, знаковое.

Я пошёл на стадион. Там разминалась группа старшекурсников, и несколько наших висели на турниках — в понедельник Весёлый собирался принимать зачёт. Я немного поболтал с ними и аккуратненько двинулся в сторону тира. Потом тихонько зашёл за него, пошёл вдоль и нашёл там подходящую нычку за кустами. Сел на кочку. Достал сигарету из кармана. Достал спички. Понюхал сигарету, покрутил в пальцах. Ещё понюхал. И что-то мне вдруг так тошно от себя стало. Что сижу тут в кустах, прячусь от всех. Что сигаретину эту спёр. У своего, в общем-то. ЕП вспомнил. Представил, что он сейчас из кустов выйдет. Да это-то ладно, он бы понял. А просто вообще, есть же вроде жизнь нормальная, честная. Вот же мне её показывают. А я всё как… Короче, разломал я эту сигаретину и выкинул нахрен. И спички выкинул. Разломал, выкинул и думаю — нет, надо было в пачку её назад положить, вот так правильно было бы. Хотя нет, рискованно, мало ли что подумают, если спалишься. А всё просто — пойти и отдать надо было! И сказать, что раскаялся. И может, даже очков за это накинут! Короче, опять мне погано от себя стало.

Пора рассказать про Забеги. Они занимали довольно значимое место в жизни Школы.

Хорошо помню тот момент, когда мы стояли в ангаре на решётчатом мостике. Громко и тревожно щёлкал метроном из невидимых динамиков. Мостик, на котором мы стояли, как раз проходил над перегораживающей ангар цепочкой щитов. За ними оказались ещё фанерные щиты, но более толстые. Они были расставлены пятью ломаными линиями, образуя три зигзагообразных коридора немногим больше метра шириной и метров пятнадцать длинной, идущие параллельно друг другу. Напротив этих коридоров с каждой стороны стояли по пять человек в чёрных майках, камуфляжных штанах и в шлемах с решётками, закрывающими лица. Как я потом узнал — это были шлемы из американского футбола, но модифицированные, решётка более густая, и добавлен фиксирующий ремень на подбородок. Шлемы оказались двух цветов — у одной пятёрки синего, у другой красного. Те, кто стояли в красных шлемах, находились почти прямо под нами. На их шлемах сверху были крупно нарисованы номера от одного до пяти. С того места, где мы стояли, я мог бы увидеть лица курсантов в синих шлемах, решётка была не настолько густой, но под шлемы они натянули ещё и шапки-балаклавы, так что за решётками оставалась видна только иногда моргающая белым чернота.