Александр Орлов - Магистрат. Том 1.

Он расхохотался в полный голос, страшно, надрывно, бесконечно зло. Его слова были последней каплей. Я сорвался со стула, схватил двумя руками бечевку и сжал так, как если бы выжимал мокрое полотенце.

Хохот захлебнулся в булькающих звуках, Швец схватился за шею и упал на кушетку. Он извивался и бился в конвульсиях, закатив глаза и широко открыв рот, не в силах вдохнуть. Вены на его шее вспухли и посинели, след от удавки прожигал кожу на кадыке. А я лишь склонился над ним, заглядывая в лицо, наслаждаясь каждой секундой его мучений. Никто не смеет говорить так о ней.

– Что ты делаешь! – Алиса ворвалась в камеру и вцепилась в руки, пытаясь разжать мои пальцы. – Отпусти его! Костя, отпусти! Пожалуйста!

Её крик был будто ведро ледяной воды на голову, я бросил бечевку, и вихрем вышел из камеры. Швец тяжело дышал.

Нет. Я ещё не закончил. Ещё нет.

Я вернулся также резко, решительный и злой, как черт. Алиса испуганно отпрыгнула в сторону, я же схватил Швеца за грудки и грубо посадил и прижал к стенке.

– Где они? Где Дюмар? Отвечай, урод. Говори!

Он лишь насмешливо щурился, кривя рот в усмешке.

– Я тебя кончу сейчас. – Пригрозил я безумцу. – Говори.

– Я не с ними, Костик… Послушай аудиторе, ей стоило быть твоим ментором, а не наоборот. Я ничего не знаю. Ничего!

– Ты сказал, что нужен конструкт, чтобы прочитать книгу. Что это?

– Без понятия.

Алиса робко подняла с грязного пола веревку с ключом.

– Ключ дрожит – Тихо сказала она.

– Вся в учителя. – Хмыкнул Швец. – Левицкий, ты бы подумал головой для разнообразия. Я лишь знаю, что конструкт был у Дюмара задолго до того, как он исчез. Ему пришлось избавиться от него, чтобы Магистрат не уничтожил артефакт. Я без понятия куда он его спрятал.

Я оттолкнул его, и вырвал из рук у Алисы ключи.

– Пойдем. – Сказал я ей. – Мы здесь закончили.

Мы вышли из камеры, и я закрыл за нами дверь. Швец сидел на своём спальном месте, поджав под себя ноги и улыбался. Храня молчание, мы спустились, передали ключи смотрящему и вышли во двор. Только там Алиса позволила чувствам взять верх.

– Ментор, ты что с ума там сошел? Что это все значит? Ты его почти убил!

Я устало опустился на старый парапет под колоннами портика и повесил голову. Мокрый ветер шумел между проросших былинкой гранитных плит и в коридорах Бастилиона. Под аркой застыл железный воин, ворон на его плече мерз и покрылся мелкими каплями воды, но стоически нес вахту вместе с соратником, только иногда хохлясь и недовольно поглядывая на нас. Несмотря на то что Алиса была рядом, я чувствовал себя одиноко как никогда.

– Извини. – Сказал я. – Я… сорвался.

– Левит, ты его почти убил. – Повторила она. – Часто ты так срываешься?

Я промолчал, разглядывая трещины на камне под ногами. Она присела рядом, засунула руку в моё пальто, достала сигареты. Не стесняясь, подкурила одну, но сама дымить не стала, – протянула мне.

– Спасибо.

– Расскажи мне. О чем этот разговор? Что происходит?

Я поднял воротник и выдохнул горьковатый дым. Черт, если бы я сам мог разобраться в том, что происходит…

– Помнишь, я рассказывал тебе о Лине? – Спросил её я.

– Да, конечно. Твоя погибшая судьба.

– Да. Но я не упоминал тебе о том, что её отец был моим ментором. Он был рок-звездой Магистрата, один из самых талантливых волшебников всего круга. Дюмар брал учеников сам и вел строгий отбор, вследствие чего взрастил элиту Магистрата. Он считался почитаемым преподавателем, но с дочерью у него были сложные отношения. Я бы сказал почти никаких.

– Он выбрал тебя учеником?

– Мне всегда казалось, что он обратил на меня внимание только потому что мы с Линой начали встречаться. Когда она переехала ко мне, а я поступил на второй курс, Дюмар отдал нам свою московскую квартиру, и неожиданно сменил моего ментора. Он заявил, что сам меня обучит, так, как учил лучших.

– На месте Лины мне было бы обидно.

– Я тоже не понимал сначала, почему он не учил собственную дочь. Её способности к магии опережали мой потенциал, и она переживала из-за этого, как оказалось напрасно. Он оказался тираном. Требовательным, придирчивым, жестоким. Каждый вечер она правила мои сломанные пальцы, снимала ожоги и сращивала порванные мышцы.

Алиса выглядела сбитой с толку, наверное, подумала, что Дюмар меня бил и истязал.

– Все травмы я наносил себе сам. – Пояснил я. – Был неаккуратен с заклинаниями, сдавался, читал вполсилы… Принцип обучения у Дюмара был простым, но эффективным, – после того, как в сотый раз сжигаешь руку до локтя, пальцы сами ловят пламя, а губы автоматически читают, не сбиваясь. Поэтому часто, в критичных ситуациях, книга открывает мне опасно потенциальные заклинания, к которым я не готов. Cказывается закалка и уровень подготовки.