Александр Тамоников - Последнее крымское предупреждение

— Командир, — прошептал он в микрофон. — Пять минут до отплытия. Что делать?

— Вешаться, — буркнул Вадим. — Ждите.

Подошли еще двое, предъявили билеты. На краю причала остановился маленький джип. Из него высадились две смешливые девчушки и заспешили к теплоходу. На шеях у них, словно бейджики, болтались телефоны.

Балабанюк высунулся за борт, посмотрел, нет ли кого еще.

— Все тихо, — сообщил в микрофон Капралов.

— Аналогично, — сказал Жилин.

Тут телефон Репнина вдруг ожил.

— Мужик, ты совсем охренел? — прошипел пацан Семен. — Ты чего паришься в своей тачке? Дуй на борт, сейчас поплывем. Тут твой клиент.

Вадим чуть не пробил головой потолок салона, в первые мгновения потерял дар речи. Ай да пацан! Идея насчет привлечения к делу этого шустрого малолетки посетила майора еще с вечера. Она была шальная, стоила денег, но вот вам результат! Ведь одно дело — восприятие окружающей среды взрослыми мужиками, и совсем другое — наблюдательный смышленый мальчишка. У него и зрение острее, и мыслит он по-другому. Даже некоторые звуковые частоты дети воспринимают лучше, чем взрослые.

Пацан оказался не прочь заработать и примчался в Анкерман спозаранку, первым же утренним «дилижансом». Романовского он не знал, долго вглядывался в фото, впитывал нехитрую мысль о том, что субъект может изменить внешность.

— Усвоено, мужик. Две тысячи. В случае успеха еще столько же. Этого дядечку я узнаю, даже если он постареет лет на сорок, — заявил Семен.

Охотники за террористами тут же нашли мальчишке мамку, женщину в красной блузке, старшего лейтенанта Надежду Ткаченко. Она подчинялась подполковнику Истомину и безропотно сказала «есть», но искренне недоумевала, зачем это надо, и посматривала на сынишку так, словно он мог у нее что-нибудь украсть.

Пацан имел полную возможность шляться по судну и пялиться куда угодно. Кто его заподозрит?

— Семен, ты уверен?

— А чего ты так разволновался-то, мужик? Тут он, зуб даю. Неужто сам не понял? Да ты совсем не наблюдательный, и творческое мышление у тебя отсутствует.

— Кто это, Семен? Я иду… — Он уже выскакивал из машины, но спохватился.

Где твоя выдержка, майор?

Вадим неспешно закрыл дверь, поставил машину на сигнализацию и размеренным шагом двинулся к «Скрябину».

Что делать? Отпускать теплоход в плавание? Придется. У этого типа помимо взрывчатки может быть оружие, а кругом люди.

— В общем, слушай сюда, — деловито пробормотал отрок. — Я прошелся пару раз мимо него, он даже ухом не повел, с какой-то теткой болтает. Типа он с ней. Ни фига он не с ней, в очереди познакомились. Это толстый дядечка в полосатой футболке, рубашка такая с короткими рукавами и воротником.

Такая рубашка называется «поло»!

— Семен, ты сбрендил? Ладно, бороду с усами можно приклеить, но габариты!..

— Да нормальные габариты, не свисти. Намотал что-то под рубашку, вот и кажется толстым. Элементарно, мужик. Никто не полезет к нему за пазуху.

Диванная подушка, немного скотча. Да, есть еще над чем работать хваленому майору спецназа! Он подрагивал от волнения, но вида не подавал.

— Где этот тип, Семен?

— Нижняя палуба, слева по борту. На верхнюю можешь не соваться. Хотя смотри сам, вдруг он знает тебя в лицо. Сидит ближе к корме.

— Все, Семен. Я тебя понял, ты молодец. Иди к мамке.

— Да ну ее, эту мамку, мужик. Не нравится она мне что-то. Сидит и так смотрит, словно я ей миллион должен. Хотя ладно, пойду. Она здесь же, только на другой стороне.

До отплытия оставалась минута. Вадим подходил к трапу.

На ходу он дал краткие инструкции Жилину и Капралову, практически не разжимая рта:

— Остаетесь на пристани, продолжаете наблюдать. Справимся без вас, уж извиняйте, мужики.

Потом майор убрался в слепую зону, чтобы не видели с палубы, набрал Ждановича и сказал:

— Выходи в море. Следуй за теплоходом, но близко к нему не подходи. — Репнин убрал телефон, поправил сумку на плече, куда для вида набросал какой-то чепухи, шагнул к трапу.

Он последним заходил на борт и перехватил недоуменный взгляд Балабанюка.

— Мужчина, вы куда лезете? У вас билет есть? — деликатно осведомился тот.

Капитан приказал отдать швартовы. Заскрежетал, задвигаясь, трап. Судно медленно отходило от пристани.

«Уходит бригантина от причала», — запел вокально-инструментальный ансамбль из семидесятых годов.

Пристань отдалялась, судно со скрипом разворачивалось носом в открытое море.