Сергей Зверев - Крымский мост. Как возрождалась сталь

Приказав водителю «уазика» обыскать машину, вслух комментируя, что он нашел, и все складывать на сиденье, Вязников рукой грубо повернул к себе лицо задержанного.

– Почему ты их не стал ждать? Отвечать!

– Руку… – простонал водитель, – отпустите… сломаете же…

– Я тебе не только руку, я тебе и ноги переломаю! – грозно пообещал Вязников и рванул водителя за ворот куртки к себе, зашипев ему в лицо: – Ты понял, кого ждал, понял, на кого работаешь? Тебе что, насрать на Родину! Во сколько они должны были прийти?

– В 8.35, – простонал водитель, пытаясь приподняться на носках от нестерпимой боли в руке.

Вязников стал опускать стекло. Мужчина застонал и, ухватившись за руку, прижался грудью к двери машины. Он кусал губы и явно страдал не столько от боли в руке, сколько от предчувствия того страшного, что ему грозит. Майор решил ему помочь.

– Ты думал, что все пройдет гладко, что никто ничего не узнает? Привез, увез и шито-крыто? Боишься теперь?

– Что мне будет? – угрюмо спросил водитель.

– От тебя зависит, – Вязников кивнул водителю «уазика» и приказал: – Привези сюда обоих парней. Бегом, мне связь нужна!

Руку задержанному он все же освободил, положив его на траву и снова сковав наручниками ему руки за спиной. Сев рядом с мужчиной на корточки, он стал просматривать содержимое его бумажника, достал документы на машину, водительское удостоверение. Потом в руки Вязникову попал пропуск в зону строительства моста и удостоверение сотрудника частного охранного агентства «Аметист». ООО «ЧОП Аместист» был одной из организаций, которая выиграла конкурс на охрану строительства.

– Директор вашего агентства знает? – строго спросил Вязников.

– Что мне будет? – вопросом на вопрос ответил задержанный.

– Ты иногда в Интернет заходишь, новости смотришь? Наверное, знаешь, что терроризм в нашей стране признан особо опасным преступлением и максимальное наказание для него предусмотрено в виде пожизненного заключения. А еще осужденные по этой статье не подлежат амнистии.

– Я же ничего не взрывал!

– Ты, дружок, пособник, ты помогаешь тем, кто хочет взорвать…

– А если я расскажу все?

– А давай без «если»? – перебил его Вязников. – У тебя сейчас единственная возможность ногтями и зубами за жизнь цепляться – это во всем признаваться и все рассказывать. И прощение вымаливать! Условия он ставит. Если я тебе расскажу, что твои новые знакомые собирались сделать, ты бы сам пошел в сортир и там удавился. Так кто тебя послал сюда? Директор вашей охранной фирмы? Начальник смены?

– Заместитель директора по охране. Я его личный водитель на «служебке». Он с ними связан.

Когда «уазик» привез спецназовцев, Вязников сразу попросил связь с их командиром. Астахов нетерпеливо потребовал:

– Ну, что у вас там? Взяли?

– Да, взяли. Готов давать показания. Твои парни молодцы, – глядя на спецназовцев, улыбнулся Вязников. – Даже стрелять не пришлось. А у тебя как?

– У меня стрелять пришлось, но только так, для осторожности. Взяли всех троих без шума, правда, один за оружие хватался. Ну, руку ему прострелили, чтобы не дергался. По-другому никак было, там место не очень удобное для захвата.

– Жди меня! Я быстро!

На двух машинах, вместе с задержанным водителем, Вязников через пятнадцать минут был на месте. Диверсантов развели в разные стороны, чтобы исключить возможность их контакта между собой. Старший группы с поцарапанным лицом молчал и угрюмо смотрел в сторону моря. Второй, здоровый мужчина с рельефными мышцами, морщился от боли в простреленной руке, на вопросы тоже не отвечал и только требовал врача и прокурора, изображая из себя мирного туриста. А единственной своей виной признавал ношение огнестрельного оружия без лицензии.

– За бандитов я вас принял. Из-за кустов нападаете, так чего же удивляться?

Вязников не стал вступать в споры. Ему срочно нужна было информация хотя бы общего плана. Разработку всей троицы и водителя встречающей их машины можно было оставить на потом. В Управлении в Краснодаре их выпотрошат за пару дней. Но сейчас надо было знать самое основное. Трое подготовленных агентов, забрасываемых к мосту, – это не шутка. Это начало каких-то активных действий. И каких именно, нужно было срочно узнать.

Третий, худощавый высокий парень лет тридцати, оказался бывшим уголовником. Точнее, он просто отсидел в украинской тюрьме за разбой четыре года. А когда вышел, его заприметили вербовщики и за хороший куш соблазнили на не пыльную работу, к которой Шершень, как звали парня, и так имел склонность. Вязников сразу уловил, что такой финал в планы Шершня не входил. И он готов выкручиваться до последнего, лишь бы снова не загреметь на нары очень надолго. Он сразу сообразил, какой позиции ему держаться.