Зоэ Шарп - Второй выстрел

— Нет, Розалинда, — осторожно возразила я, — вы не узнали его. Потому что на той фотографии был не ваш муж.

Она замерла.

— Тогда кто же?

— Грег Лукас.

— Но…

— Ваш муж когда-нибудь обращался с вами грубо, миссис Лукас? — ловко встряла в разговор Нигли.

— Что? — Розалинда мигом преодолела растерянность и покраснела от возмущения. — Конечно нет! Что за вопрос?!

— Когда Грег Лукас служил в британской армии, он был жестоким человеком, — непреклонно вернулась я к теме. — Не только на службе, но и в личной жизни. Он бил свою первую жену, и его маленькая дочка — Симона — регулярно оказывалась в больнице.

— Я… я тебе не верю, — сухо произнесла Розалинда, но ее лицо побледнело, и она была так напряжена, что казалось, могла рассыпаться осколками, если ее уронить.

— Нет? Что ж, факты говорят сами за себя, — сказала я.

Нигли раскрыла свою сумочку, хранилище короткоствольного револьвера, и вытащила пачку документов. По дороге мы заехали в фотоателье на главной улице и сделали копии. Детектив протянула бумаги Розалинде, но, поскольку та не шелохнулась, просто положила их на кофейный столик.

— Через какое-то время, — продолжила я, — мать Симоны решила, что с нее довольно. Она отказалась ему подчиняться. Но Лукас не собирался так просто сдаваться. Он выследил свою жену. Она уже начала строить новую жизнь с мужчиной по имени Джон Эшворт. — Я сделала паузу, чтобы посмотреть, как Розалинда это воспримет, и отметила, что мускул на ее щеке слегка дернулся. — Дело в том, что он не был новым человеком в ее жизни. Мать Симоны встречалась с ним еще до рождения девочки. Мы не знаем, насколько раньше, но за девять месяцев точно, потому что Джон Эшворт — Джон Саймон Эшворт, — а не Грег Лукас был настоящим отцом Симоны.

— Это смешно, — сказала Розалинда, но ей пришлось опереться на кухонный стол. — Грег прошел тест на ДНК. Полиция подтвердила, что он, безусловно, отец Симоны. И дедушка Эллы.

— Да-да, — кивнула я. — Но во время ее зачатия Грег Лукас сидел в тюрьме за нападение на человека. Ошибки тут быть не может — мы все проверили, — добавила я, когда Розалинда открыла было рот, чтобы вставить свой комментарий. — Это документально зафиксированный факт.

Розалинда не сразу заговорила. Она медленно покинула кухонный уголок, двигаясь на автопилоте, пристально глядя на бумаги, которые Нигли положила на стол. Не в силах дольше противостоять искушению, она схватила документы и принялась быстро их читать, жадно впитывая текст. Когда Розалинда закончила, ее руки дрожали.

— Что все это значит? — спросила она, почти шепотом.

— Это значит, что ваш муж — не совсем тот человек, за которого вы вышли замуж.

— Это также означает, что британская полиция рано или поздно потребует его экстрадиции, — услужливо подсказала Нигли.

Розалинда резко вскинула голову.

— Зачем?

— Грег Лукас был не тем человеком, который легко позволил бы кому-то присвоить свое имя, — пояснила я, — так что… как по-вашему, что случилось с настоящим Грегом Лукасом?

— И когда частный детектив из Бостона, Барри О’Халлоран, приехал и стал о нем расспрашивать, ваш муж, должно быть, решил, что игра окончена, — с каменным лицом сказала Нигли. — Не потому ли Барри погиб в «аварии»?

Розалинда открыла рот и начала глотать воздух, как выброшенная на берег рыба, затем сомкнула губы в тонкую твердую линию.

— Вон отсюда, — потребовала она хриплым низким голосом. — Убирайтесь сейчас же.

Я посмотрела на Нигли, та пожала плечами. Самое время для тактического отступления. Может быть, позже, когда у Розалинды будет возможность перечитать наши убийственные доказательства еще раз и поразмыслить, она поостынет. Но не сейчас.

Сейчас, ослепленная болью и гневом, она была готова наброситься на любое живое существо. Нигли, должно быть, тоже это почувствовала, потому что пододвинулась ближе ко мне.

Я потянулась за костылем, который лежал рядом с креслом, и с усилием выпрямилась. Пока я пыталась обрести равновесие и боролась с поврежденными мускулами, Розалинда пристально разглядывала меня.

— Я не ищу в этом никакой выгоды для себя, Розалинда. — Приняв вертикальное положение, я предприняла последнюю отчаянную попытку сломить ее сопротивление. — Но мне небезразлична судьба Эллы.

— Разумеется, ищешь! — отрезала Розалинда. — Тебя интересуют только деньги, ты маленькая, жадная…

Я видела приближение удара, но мне нечего было ему противопоставить. Розалинда влепила мне пощечину со всего размаху. Я отпрянула назад, споткнулась о кресло, которое только что освободила, и потеряла равновесие. Нигли бросилась на помощь и успела замедлить мое падение, но не предотвратить. Я упала назад через ручку кресла, приземлившись на сиденье, и ударилась спиной. Но в итоге больше испугалась, чем пострадала. Несколько секунд я лежала неподвижно и тяжело дышала.