Константин Костин - Остров Сокровищ

— Я заперла дверь, — с каким-то стальным спокойствием произнесла Леночка.

Глухо ударили часы в холле, и пробили пять раз. Пять часов! Что-то рановато пожаловали бандиты… осталось еще пять часов!

— Украшения! — воскликнула девушка. — У него еще цацок где-то уйма!

— Совсем дура? — поинтересовался я. — Хватай, что есть, и сваливаем отсюда.

Она начала препираться. Твердила, что у нас еще уйма времени, что она знает свои права, а разбойники — наоборот, не имеют никакого права приходить раньше назначенного ими же времени. Это вообще не по понятиям. Я настаивал на том, что с пулей в голове не особо-то отстоишь свои права, а понятия — это вообще не про них.

Мы спорили до тех пор, пока внезапно не погас свет. Все пререкания разом прекратились. Мы переглянулись, и не сговариваясь одновременно вскочили на ноги.

— Пошли, — сказала Леночка.

— Я, для компенсации морального ущерба, возьму еще это, — ответил я, хватая планшетку и пистолет Полковника.

Через минуту мы в полутьме спускались вниз. Туман, нашедший так внезапно, уже рассеивался. В глубине лощины, у гостиницы, и дальше — к воде, еще клубилась зыбкая завеса туманной мглы, но дальше, у подножья сопки, тумана почти не было. И разглядеть две фигуры на чистой дороге в сумерках для бандитов не представляло бы труда.

— Куда? — отдернул я девушку, направившуюся к выходу. — Через черный ход!

По окнам полоснул свет фонаря. Куль с деньгами, который Лена прижимала к груди, ее явно тормозил, но и бросить их она не могла. А я не мог бросить ее… как же я проклинал в этот момент свою сотрудницу и за ее шашни с постояльцем, и за ее жадность!

К счастью, неподалеку оказался мостик через ручей, стекающий с сопок в море, туда я и нырнул, схватив девушку в охапку. Мостик был низенький — около метра высотой, и я почти сразу стукнулся головой о доски. На боль я не обращал внимания, надеясь только, что звук удара останется не услышанным злоумышленниками, ведь до "Адмирала Казакевича" было рукой подать — не больше тридцати метров.

Не прошло и пяти минут, а по деревянному настилу моста прогрохотали чьи-то шаги. Я насчитал человек семь-восемь.

— Где вас носит? — раздался с другой стороны голос, в котором я узнал Бьянку. — Мне опять все самой делать?

— Я был бы не против, — хохотнул кто-то.

И сразу раздался дикий визг. Любопытство побороло инстинкт самосохранения, и я высунулся из своего укрытия, надеясь, что чахлые кустики скроют меня от посторонних глаз.

В самом деле, считая Бьянку, было восемь человек… а, нет, девять! Еще один, схватившись за промежность, катался по земле.

— Еще раз — и вообще оторву, — холодно ответила негритянка. — Выносите дверь.

Последовало несколько выстрелов, приглушенных глушителем, на каждый из которых дверь отзывалась жалобным звоном. Затем один из них — по силуэту я узнал Дядю Степу, саданул по двери ногой.

— На себя, дебил, — прорычала женщина.

Несколько человек вошли в дом, на крыльце остались Бьянка и еще один — тот, что получил по причиндалам.

— Капитан убит! — раздался крик.

— Обыщите его, — приказала африканка. — Остальные — наверх, к вещам капитана!

Бандиты загремели ботинками по ступеням, весь дом задрожал от их топота. Затем снова раздались удивленные голоса. Окно в комнате постояльца со звоном распахнулось, и вниз посыпались осколки разбитого стекла. Из прямоугольника, освещенного изнутри фонарем высунулся человек. Его голова и плечи были хорошо видны на фоне желтого электрического света.

— Бьянка, здесь уже побывали до нас! Все перевернуто!

— Бумаги на месте? — завопила женщина.

— Бумаг нету… только деньги!

— К черту деньги! Ищите бумаги!

— Да, к черту деньги… фантики, их хрен где обменяешь!

— Ищите бумаги! — повторила Бьянка.

— Да нету их тут!

— О, Бьянка, тут золотишка нормально!

— Там золота больше! Посмотрите, нет ли их на теле! — крикнула негритянка тем, кто остался внизу.

— Ого! — раздался удивленный возглас.

— Нашли?

— Нет, но здесь не меньше десятки бакинских!

— Ищите бумаги, придурки, там — миллионы!

— Да нету ничего!

— Нас ограбили! — догадалась девушка. — Это этот хрен… как его… Дима! Он не мог далеко уйти — только что горел свет! Переройте все, найдите этого гаденыша!

В "Адмирале Казакевиче" начался настоящий бардак. Всюду гремели шаги, трещали выбиваемые двери, грохотала разламываемая мебель и звенела посуда… кавардак! Даже окрестные сопки подхватили этот звук, превращенный туманом в хлопанье крыльев гигантских, неведомых птиц, и заиграли им в эхо, перекидывая его друг другу, словно мячик в пинг-понге. Но все было напрасно. Бандиты выходили один за одним, и докладывали Бьянке, что меня там нет. Очевидно, это оттого, что я был здесь.