Сергей Самаров - Война для двоих

– Нормально, если так. Пусть погоня нас пешком догоняет, – подвел итог Гиваргис и подтолкнул локтем Радиолова, предлагая начать движение.

Капитан вытащил из накладного кармана на брюках карту, посмотрел в нее, показал сирийскому майору, ткнув пальцем в необозначенную точку:

– На всякий случай… Имей в виду. Нам идти вот сюда. Там нас встретит полковник Черноиванов с тремя моими бойцами и сирийской поддержкой. Это на холмах. Они там, думаю, и окопаться смогут. Но необходимо добраться до места быстрее. Хватило бы воды…

– К завтрашнему утру доберемся…

– Мне уже жарко, – сказал Карошко, который тащил в своем рюкзаке канистру с водой. – Если разлить ее по желудкам личного состава, мне будет идти проще. Кто за мое предложение? Прошу поднять руки.

Хотя в армии важные вопросы не принято решать голосованием, руки подняли все, в том числе и пленники, и сам Радиолов, принявший шутливый тон лейтенанта.

– Постановлено единогласно! – Карошко снял с плеч лямки рюкзака, вытащил канистру и начал пить первым.

– Про других не забывай, – напомнил ему капитан.

Карошко передал канистру командиру и рукавом вытер рот.

Пить из канистры было неудобно, но сильные руки держали алюминиевую емкость крепко и старались при этом не пролить ни капли воды на песок. Тем не менее, когда канистра прошла полный круг, в ней осталось меньше половины. Легче от этого стало только лейтенанту Карошко, который снова убрал канистру с остатками воды в свой рюкзак.

– Сейчас все напились, – констатировал Радиолов. – Остальное рассчитываем на три части.

– На три запоя! – поправил командира старший лейтенант Ласточкин.

Кроме полковника с ветеринаром и капитана Сахима все, кажется, поняли, что такое «запой», и улыбнулись. Но на более сильное проявление эмоций никто не решился. Устали все и еще больше почувствовали усталость, когда узнали, что идти им предстоит далеко и долго. Особенно сильно вытянулось лицо у капитана Сахима.

– Надо было заранее подумать о воде для такого сложного пути, – выдавил он из себя.

– Кто мог предположить, что машина застрянет в пути! – высказался майор аль-Хабиби. – Нечего ныть. Лучше вообще не пить несколько суток, чем захлебнуться собственной кровью. И как ты представляешь себе заготовку воды? Они должны были идти на наше освобождение и нести на себе каждый по канистре? Молчал бы уж лучше… Не позорил сирийскую армию!

Сказано это было по-алавитски, и никто, кроме самого капитана, не понял ни слова.

Вперед двинулись в том же темпе. Чтобы его поддерживать, «волкодавы» сменяли ведущего через каждые десять минут. После первой смены к ним присоединился и Гиваргис, хорошо подготовленный физически. Скоро солнце начало жарить нещадно. Первыми начали ныть пленники. Но не оба, а только один из них, от которого этого не ожидали. Полковник вообще предложил пристрелить себя, чтобы другим больше воды досталось. Гиваргис легко разгадал его хитрость.

– На это нас не купите, господин полковник. Если кого-то и стоит пристрелить, то только Хашима. От него толку нет. А вас, господин полковник, мы на руках тоже нести не собираемся. И идти вам придется самостоятельно. Можем даже подогнать… – и он сильно ткнул его стволом своего автомата, уже не имеющего патронов.

Это напомнило кое-что Радиолову.

– Тебе зачем лишнюю тяжесть таскать, от которой пользы никакой. Выбрось свой автомат. И Абдулхамид – тоже, от тех патронов, что остались в магазине, толку никакого.

Сирийские офицеры переглянулись и поняли, что совет дельный. Оружие они далеко отбрасывать не стали – в такую жару было лень прикладывать даже малейшие усилия, просто уронили себе под ноги. Но когда колонна двинулась, полковник Цитукас, шедший позади капитана Сахима, сумел на ходу поднять брошенный им автомат с тремя патронами, радостно взвизгнув, опустил предохранитель в нижнее положение, но тут же получил в голову удар ногой от идущего следом ветеринара, упал и лишился сознания.

– Классический хай-кик [51] Хай-кик – удар ногой в голову с разворота, относится к арсеналу муай-тай и боевых единоборств. , – оценил Гиваргис нанесенный удар.

Группа остановилась и окружила Цитукаса. Тот быстро пришел в себя и с ненавистью посмотрел на ветеринара.

– Я же тебя от расстрела спас, а потом домой отпустил, к жене и к детям…

– А когда я домой пришел, мою жену и детей уже расстреляли твои друзья-бандиты… – ответил ветеринар.

– Зачем же ты ко мне пришел?