Сергей Самаров - Тот самый калибр

Я уже многократно наблюдал излишнюю самоуверенность и неправильную самооценку у людей, которые имеют большие деньги, хотя денег никогда не бывает много. Особенно тем, у кого они действительно большие. С примером неправильной самооценки мы только что столкнулись, когда эта женщина не пожелала узнать себя в обнаженной толстой тетке. Но реальность часто лишает людей иллюзий. Я понадеялся, что реальность восторжествует и на этот раз.

Но она восторжествовала совсем не так, как я ожидал.

Людмила Сергеевна читала, рассматривала фотографии. Мы на нее глядели косо, каждый по-своему понимая ее состояние и ощущения в этот момент. Но одинаково ждали от нее смущения.

Но смущения нам увидеть не удалось. Когда она отодвинула от себя папку с документами, то посмотрела на нас, всех вместе взятых и одновременно на каждого в отдельности, не знаю уж, как ей это удалось, и в ее глазах вместо смущения была только насмешка.

— Ладно, я готова согласиться, что это чистая работа. Как человек бизнеса, я умею признавать свое поражение. Только не совсем понимаю, чего вы от меня хотите. Вы предлагаете мне выкупить это? А где гарантия, что не сохранились другие экземпляры? В игры без гарантии я не играю, предупреждаю сразу.

— Мы не собираемся это продавать, — твердо сказала капитан Радимова. — Это, вообще-то, собственность вашего мужа, только она еще не передана ему. Он уже оплатил расходы детективно-правового агентства, следовательно, материалы принадлежат ему. И ему их передадут. Нам их дали только во временное пользование.

— То есть это скоро будет у Коли?

— Да. Это будет у него.

— И что с того… — Людмила Сергеевна усмехнулась. — Мы с ним давно разведены, и все это не играет никакой роли.

— Если бы это не играло никакой роли, — логично предположил отставной подполковник Скоморохов, — то Николай Заварзин не стал бы платить немалые деньги, чтобы специалисты собрали ему этот материал. Съемки скрытой камерой стоят немалых денег. Какой смысл ему тратиться на то, что его не интересует…

— А вы вообще кто такой? — встречно спросила Заварзина.

— Можете называть меня «товарищ подполковник»… — Виктор Федорович разумно не стал говорить, что он отставной подполковник спецназа ГРУ. Тем не менее он не солгал.

— Так чего вы от меня хотите?

— Честности, — твердо произнес Скоморохов.

— Я уже честно созналась, что это все, — она кивнула на документы, — чистая работа.

— Честности в другом.

— В чем именно? Что я еще должна сказать?

— Рассказать…

— Что?

— Как и за что ваш муж убил и сжег бомжей в подвале соседнего от вас дома в поселке Плановый. Все с подробностями…

— И тогда — что? Тогда эти бумажки не попадут к Коле? Вы это хотите мне предложить?

— Я уже сказала, — снова вступила в разговор капитан Саня, — что эти документы уже оплачены Николаем Заварзиным и будут переданы ему сотрудниками детективно-правового агентства. Мы не имеем права задерживать их у себя…

Это был как раз тот момент, когда честность мента должна была вызвать встречное желание высказаться со стороны подозреваемой. Конечно, мы понимали, что подозреваемая в данном случае до конца честной не будет. Но нам этого пока и не требовалось. Нам было необходимо, чтобы она дала показания на своего мужа. В ответ он потом дал бы показания на нее. Каждый из них в данном случае должен стараться обезопасить и максимально, если это возможно, обелить себя.

— Я должна подумать над вашим предложением. Хотя бы до завтрашнего утра, — сказала Людмила Сергеевна.

— Этими словами вы уже косвенно подтверждаете, что вам есть что рассказать следствию, — ответил ей Скоморохов. — И вы можете быть привлечены по статье за укрывательство преступника.

— И по этой статье мы имеем право дать вам возможность подумать до утра в камере, — добавил подполковник Котов. Причем говорил он очень жестко. Настолько жестко, что Заварзина не посмела возразить по существу. Только тихо простонала.

— Колю в одну камеру, меня в другую. А кто за детьми присмотрит?

— Они у вас уже, насколько я знаю, немаленькие, — спокойно возразила капитан Саня. — Шестнадцать и четырнадцать лет. В этом возрасте дети смогут о себе позаботиться сами. Хотя бы какое-то время — около двух лет, которые вам грозят. При этом могу вам объяснить ваше положение, оговоренное в примечаниях к статье триста шестнадцать Уголовного кодекса Российской Федерации. Законная жена имеет право не давать показаний против мужа. Но сожительница, которой вы в настоящее время, согласно вашим же словам, являетесь, от уголовной ответственности не освобождается. И вам грозит реальный срок — до двух лет заключения. Так что, будете думать до утра?