Сергей Майдуков - Охота за общаком

— Я большой, — возразил пацаненок.

И показал фиолетовым пальцем нужный двор.

Его спровадили, а потом уж отправились в гости. Сперва Рамзес с Шалманом. Потом, выждав чуток, в калитку юркнули Пушкин и Удав. Надувшегося Ваню Грозного оставили за баранкой, чтобы мигом подорваться в случае чего.

— Я тоже в гости к тете Лене хочу, — буркнул он.

— Еще успеешь, — отмахнулся Удав. — Мне нужнее, я только откинулся, а ты, волчара, телок вовсю драл, пока я чалился. Потерпишь.

— Хотел, хотел, не дотерпел, — провозгласил Пушкин. — Даже сунуть не успел.

Посмеиваясь, он вошел в дом последним, попутно напившись на веранде из жестяной кружки, плавающей в ведре.

Хозяйка дома была одна. Ей сразу же врезали разок, чтобы не шумела и не суетилась. Худенькая, еще не в теле и не в соку, но основные причиндалы присутствовали, так что никто особо не огорчился. Полный набор отверстий.

До появления гостей Лена занималась глажкой в трусах и лифчике. Так и сидела теперь в углу, трогая языком рассеченную губу.

— Сначала поговорим, тетя Лена, — весело сказал ей Шалман. — У тебя были два перца на белой иномарке. О чем базарили? Куда они от тебя подались?

Она затравленно смотрела на него и молчала.

— В несознанку решила поиграть, — понимающе кивнул Шалман. — Героиня, да? Так здесь не кино про войну. Все реально. Будет страшно и больно.

— Партизанка Зоя дала немцам стоя, — хихикнул Пушкин.

Рамзес порылся в выдвижных ящиках, нашел моток скотча, ножницы и склонился над жертвой.

— Не надо, — сказала она. — Я кричать не буду.

— А говорить? — спросили бандиты.

— Тоже нет.

— Тогда будем тебя того. Как у тебя с вокальными данными?

— Что? — не поняла Лена.

— На хор тебя запишем, га-га-га!

— Го-го-го!

— Гы-гы-гы!

Им было действительно весело, они не притворялись. Бандитам нравилось то, чем они занимались. Они не видели ничего низкого, мерзкого и извращенного в том, чтобы вчетвером изгаляться над беззащитной девчушкой со сбитой коленкой, разбитой губой и большими испуганными глазами. Их не останавливала ее детская угловатость, это дешевое бельишко и отчаянная попытка храбриться.

Удав схватил ее за уши и заставил встать с крашеных половиц, с чмоканьем отлипших от ее кожи.

— В койку пойдем, — решил он, бросив взгляд в дверной проем спальни с развернутым раздвижным зеркалом на комоде, застеленном ажурным покрывалом. Такие же ажурные гардины висели на окошке над кроватью с никелированными шариками и горкой перьевых подушек.

— Обломишься, Удав, — предупредил опытный Рамзес. — Там перина и сетка до пола. Неудобно.

— Был удав, стал паук, — нашелся Пушкин, — в сетке, без штанов и брюк.

— Вот сюда ее клади. — Шалман показал на диванчик в углу под сломанными ходиками и целым иконостасом портретов дальних и близких родственников. Была там и цветная фотография самой Лены, еще девятилетней или что-то около того, в школьной форме, с обручем, надетым на голову на манер короны. Маленькая принцесса, придумывавшая себе сказки со счастливым концом. Уже успевшая узнать и понять, что представляет собой человеческая жизнь.

— Они вернутся, — сказала Лена, которую толкнули к дивану.

Сколько книг было на нем перечитано, сколько фильмов пересмотрено, сколько дум передумано!.. И вот всему этому пришел конец. У Лены забирали не только позднее детство, но и саму жизнь. Ей хотелось плакать, но она не плакала, а смотрела на своих врагов абсолютно сухими глазами.

— Фраера твои вернутся? — уточнил Удав.

— Да, — подтвердила Лена. — Вернутся и убьют вас всех. Они такие.

— Ах ты!.. — Пушкин, растерявший всю свою веселость, замахнулся. Но Шалман поймал его за запястье.

— Погоди, брат. Видишь, девочку трясет? Давай пожалеем малышку.

— Это можно, — рассудительно согласился Рамзес, еще никогда никого не жалевший. — Пусть скажет, где ее кореша, и мы уйдем.

— Еще и забашляем, — посулил Удав, сахарно улыбаясь. — Дать тебе денег, тетя Лена?

От его опытного взгляда не ускользнуло то, как пленница покосилась на сумку под вешалкой с нагромождением верхней одежды, начиная от болониевых курток и заканчивая облезлыми шубами. Два быстрых шага туда, два обратно, и вот уже вся компания заглядывает в раскрытую сумку и норовит сунуть туда руку, чтобы пощупать, поворошить, подержать пачки денег, наваленные внутри.

— Бли-и-и-ин! — восхищались бандиты. — Вот оно, бабло воровское! Еще кусок общака нашли. Где остальное?

Опомнившись, Шалман поискал глазами Лену, чтобы спросить у нее, но обнаружил, что ее нет на месте. Воспользовавшись общим замешательством, она выскользнула из дома и, скорее всего, сумела бы удрать, если бы не Ваня Грозный, перехвативший ее на крыльце.