Олег Гончаров - Юлька [СИ]

‒ Хорошо, но всё это временные меры.

‒ Ты предлагаешь опустить руки и уехать? Дяде Саше это не понравится.

‒ Нет. Я не предлагаю уехать. Но губернатор Самойлов и все, кто под ним, не дадут нам работать. Вдобавок ко всему, никуда не делась печалька с борзым генералом Гайдуком.

‒ Ты права. Для них это было по настоящему неожиданно. Мусору не нравится, когда его убирают. Конечно, сейчас, когда бизнес империя Климашонка стала доступной для грабежа, а ты оказалась при своих интересах и без активов, могут попробовать повоевать. Не исключено.

‒ В таком случае, может есть смысл начать первыми? Повод есть. Если приплюсовать людей с сахарных заводов, тридцать тысяч получается. Больше одной десятой населения города. Почему бузить в столице можно, а на периферии нельзя? Потому, что здесь нет самого главного в мире посольства?

‒ Смешно. Звучит как анекдот. Почему у белых господ не может быть цветной революции? Потому, что в их столице нет посольства их страны, ‒ Юра рассмеялся и обнял Юльку. ‒ Ты же знаешь, что профессия Жанны д’Арк очень опасна?

‒ Знаю. Но у Орлеанской девы не было мужа, а у меня будет. Мне так кажется. Сир, вы женитесь на мне? ‒ Юлька, смеясь, забралась к Юре на колени. ‒ Или у вас есть отмазка?

‒ Каюсь, была. Но, надеюсь, ты меня выходишь. Хватит играть в братика-сестричку. Может прямо сейчас? ‒ Юра посмотрел на настенные часы. ‒ Самое время. А кто платит?

‒ Вот я знала, что ты это скажешь! У бедной девушки двое трусов и те в починке, но она готова хоть так. Хоть без них к венцу, а ты сотку зажал. Ладно, поехали. Но сначала в спальню. Это для понимания проблемы. Так сказать, тест-контроль. Мне брак для брака не нужен.

После загса, поехали на Гнездовского двадцать пять. Там, на глубине десяти метров в старом советском бомбоубежище, Лопата в девяностые начал разбирать на запчасти угнанные автомобили. Со временем, немного разбогатев, Лопата выкупил землю вокруг бывшего бомбоубежища, разобрал две аварийные хрущовки, отселив людей на Намыв, застроил территорию добротными гаражами, в одном из которых установил мощный лифт и через год открыл гаражный кооператив имени себя "Лопатин".

Там, в подземелье, в одной из мастерских в поте лица вкалывали на разборке автомобилей и прочих тяжёлых работах, похитители Юры, потеряв всякую надежду когда нибудь выйти живыми на поверхность.

‒ Как тут мои джигиты? Еду оправдывают? ‒ Юра, вместе с Юлей и Володей Лопатиным зашёл в огромную лифтовую кабину и посмотрел на хозяина.

‒ Нормально. Будет жалко отпускать, если надумаешь, ‒ Володя поймал коробку пульта с десятком кнопок разного цвета и нажал на нижнюю. ‒ Пашут. Это они там борзые. Наверху, в стае. А здесь ‒ к ране прикладывай, как говорила моя бабушка. Не скажешь, что зверьё. Короче: мимикрируют как могут. Косят под няшек, поскольку я им показал, где мы плохо работающих или смутьянов расстреливаем. Я конечно соврал. Это у меня там тир. Пацаны стрелять приходят. Какая никакая, а копеечка мне. На свечку. Поставить за грехи мои тяжкие. Хотя, мне героя давно нужно дать за то, что бомблю ворованное у этих жуков навозных, ‒ лифт плавно остановился. ‒ Приехали.

‒ Думаешь простит, бозя? ‒ Юлька с интересом осмотрелась, выйдя из лифта. ‒ Это всё так и было? ‒ она показала рукой на мощные бетонные стены.

‒ Да пофиг. Простит, не простит. Тут если сам себя не станешь прощать, или наказывать, ничего из тебя не получится, ‒ Володя выпустил подвешенный к потолку пульт. ‒ А если ты о стенах, то да. Так и было. В основном. Мне вообще нравится, как раньше строили. Пока тут всё переделывали под наши нужды, от мата стены краснели. Не понимаю, из чего они этот бетон делали. Просто не угрызть было.

‒ Может просто цемент не воровали? ‒ Юра по хозяйски окинул взглядом тоннель. ‒ Чистенько. Это приятно. Где мои герои?

‒ А вон, где будка. Бойца к ним приставил на всякий случай. Мало ли. Восемь рыл. Все спортивные. Приказал стрелять на поражение. Как Толя и просил. Сегодня увидишь кума?

‒ Может быть. А что?

‒ Передай ему, что его шашлыки тоже говно.

‒ Ну так сам бы и сказал. Не?

‒ Так круче. Теперь Толян будет знать, что вы с Юлькой тоже знаете, что его шашлыки есть нельзя. А то ходил тут, пальцы вот так. Я даже не представлял себе, что нормальный человек может так широко пальцы расставлять. А по итогу, пока он, кобелина, Светке спину кремил от загара, а там, сами же видели, есть на что помазать и есть на что посмотреть, мясо тю-тю. Короче, пришли. Потап, открой зверинец, ‒ Володя кивнул охраннику. ‒ Дрессировщики пришли.