Анна Оранская - Хождение по трупам

— Только не говори, что ты думал, что меня убивают…

— Но я так и думал! — выпалил он, приходя в себя, и я улыбнулась слабо:

— Если бы кто-то убил меня таким образом, я бы не возражала. Но от этого не умирают, увы…

И перекатилась на другую сторону, и пошла в ванную, и бросила ему, оглянувшись:

— Можешь осмотреться, если интересно, и спорю на тот миллион, который тебе пообещала, что такого ты нигде не видел…

И услышала, уже скрываясь за занавеской:

— Лучше скажи, что просто не хочешь мне платить…

— Слушай, а кто был тот парень на экране? Можешь не отвечать, если это личное…

— Мой бойфренд, — отвечаю коротко.

— Тот самый, который убил троих киллеров в Нью-Йорке, полез с пистолетом на автоматы? Почему-то я совсем не удивлен…

Ну не объяснять же ему, что в Москве, в спортивном костюме и на грязном огромном джипе Кореец выглядел куда опаснее, и Москва — совсем не Лос-Анджелес, и в московских джунглях выжить посложнее, чем во вьетнамских. Нет, не стоит…

Затягиваюсь вместо ответа, смотрю на него, зная, что глаза мои подернуты еще не ушедшей никуда чувственной поволокой, а на лице выражение томности и довольства, и тело под тонким черным халатом наверняка выглядит сытым и счастливым. Что ж, видит — так видит, что я могу поделать? Я же не звала его, он сам ворвался — и, кажется, ушел чуть ли не сразу после того, как я удалилась в ванную. Думаю, что огляделся быстро и сразу ушел, и я слышала, по-моему, как хлопнула за ним дверь.

А когда вышла — нескоро, через полчаса где-то, отходя в воде после животного совокупления с самой собой и с экранным Корейцем, вдруг явившимся сюда и ушедшим после того, как сделал свое дело, — решила проверить, не спит ли он, отметив, что на попавшихся на пути часах уже начало второго ночи, что значит, что где-то с час я развлекалась сама с собой. Может, стоило просто пойти спать: ноги были как ватные, и все тело и голова плыли слегка, и глаза полузакрыты, — но подумала, что если он не спит, то надо бы переговорить с ним чуть-чуть. В конце концов, голой он меня уже видел не раз, и в сексе с самой собой под порнографическую видеозапись опять же с собой ничего такого я не вижу — и потому стесняться мне нечего, я и раньше не стеснялась этого, в шестнадцать лет, а уж сейчас и подавно. Заодно и посмотрю, ханжа он или нет, и проверю, хочет ли он меня — то, что не получит, неважно, но посмотреть интересно, и в любом случае стоит как-то сгладить ситуацию. Все же разбудила его своими воплями, выдернула из сна, заставив примчаться сюда, готовясь по пути к перестрелке.

Но как, интересно, я могла его разбудить, если закрыла дверь, а комнату звукоизолировали специально по моей просьбе? Или не спалось ему и он ошивался поблизости? Или планировал пробраться ко мне в спальню, вынашивая нескромные планы? Или зря я его подозреваю, и просто слух у него слишком острый, и он слышит даже, как травинки прорастают сквозь землю? Вот сейчас и проверим.

Естественно, он не спал — сидел себе в обжитой им гостиной на первом этаже, смотрел телевизор и курил мою сигару. Я, кстати, против этого не возражала совсем — сама ему предложила, зная, что сигара здесь символ богатства и вкуса, но хорошие сигары, кубинские, немногим доступны. Это они в Москве стоят копейки, а тут цены дай бог: контрабанда же, как-никак, — хотя власти на эту контрабанду закрывают глаза, для них запрет на ввоз товаров с Кубы — решение политическое, но устаревшее и надоевшее давно. Правда, первую сигару он вытащил без спроса, когда пробрался ко мне в дом и сидел в моей спальне, но дальше, когда он согласился на меня работать, я ему сама сказала, чтобы курил, подумав при этом, что он, с его наглой рожей, и так бы их курил. Но, несмотря на всю наглость, денег он с меня пока не просит, даже небольшого аванса не потребовал, и когда я предложила оплатить текущие расходы — аренду машины, взятки администраторам мотелей, бензин и все такое — он отказался, просто махнул рукой.

И вот он сидел себе, все в тех же джинсах и том же свитере, и пил сок — и рядом второй стакан стоял, уже полный, только безо льда, словно он знал, что я появлюсь, только не знал, когда точно.

— Прости, что ворвался, — произнес, глядя в телевизор, от которого оторвал глаза на секунду при моем появлении, тут же убрав их обратно, словно смущаясь смотреть мне в лицо.

— Да ладно, это ты меня прости — подняла посреди ночи и вдобавок шокировала, наверное.

— Да я не спал, бродил по дому, ну и услышал, и рванул на крик. — Ага, вот мы и докопались до истины, почти докопались. Что же не давало ему уснуть, хотела бы я знать?