Сергей Скобелев - Поствоенный синдром

За десять минут Самойлов преодолел проспект Красного октября и оказался у очередного перекрёстка. Телефон показывал «10:05». К остановке заворачивал забитый автобус, к которому с неудовольствием подтягивались новые пассажиры. Добрав клиентов, водитель хотел вырулить к полосе движения, но ему нагло помешала оказавшаяся спереди легковушка. Лишь после трёх сигнальных гудков и недоброго выкрика она проехала ещё два метра и застыла у края тротуара. Это был чёрный BMW девяностых годов с грязными от застывшей глины разводами по бокам. Взглянув на машину и номера, заранее продиктованные Грызловым, Олег распахнул заднюю дверцу и уместился слева. Передние кресла занимали два бритых парня в спортивных куртках. Водитель был моложе и худее в плечах, тогда как второй превосходил Самойлова в габаритах и соответствовал по возрасту. Оба напоминали типичных братков, и колоритный автомобиль с сочащимся из магнитолы русским рэпом только прибавлял в этом уверенности. Олегу всё сильнее переставала нравиться затея, но пока причин для явных подозрений у него не было, в отличие от нужды в деньгах.

— Здорова, — бросил браток справа, бугай. — Грыза… Влад, то есть, сказал, ты служил.

— Так точно.

— Хорошо. Вообще мы бы сами справились, но Влад сказал взять в долю.

— А что делаем?

— Преступниками занимаемся, — хохотнул координатор. — Нарушителями миграционного режима. Лёха, трогай.

Машина покатилась с места и стремительно заняла вторую полосу. В скорости водитель себя не ограничивал. А за окном пролетали те же недовольные лица снующих по тротуару горожан, и снова от пинка до пинка летали пустые баклажки. Царили холод и грязь.

Хозяева авто постоянно переговаривались, но было непросто расслышать их сквозь хрип безголосого рэпера, взывавшего к чьей-то матери. Олегу подумалось, что горе-музыканту наверняка вырезал гланды какой-нибудь ваххабит, причём делал это штык-ножом, не позаботившись о наркозе. Тем не менее, Самойлов постарался вникнуть в их диалог.

— А главный где будет, а? — спросил водитель.

— На квартире у пустыря. Сказал там дождаться. Надеюсь, не придётся выпроваживать очередную шлюху.

Как это было ни странно, Олег понял, о чём шла речь. Аварийный дом на окраине города собирались снести ещё пять лет назад. Люди в нём практически не жили. Когда-то родители Грызлова хотели избавиться от бесполезной квартиры в забытом муниципалитетом районе, но Влад уговорил их закрепить её за собой. С тех пор, чувствуя необходимость уединиться от мира, он заседал там. Месяц прожил в ней Самойлов, когда ушёл от отца. Вслух Влад не возражал, но спустя время намёками дал понять, что гнёздышко ему нужно свободное. Благо, к тому моменту Олег уже нашёл, где снять комнату.

Машина проехала небольшой рынок, втиснулась в узкий проулок между складскими помещениями и завернула к одному из них. Вокруг не было ни охраны, ни случайных посетителей: просто так в эту часть торговой зоны никто не заглядывал.

— Всё, пошли! — скомандовал бугай.

Они покинули авто и двинулись к обшарпанному складу. Здание было одноэтажное, с узкими, вытянутыми вдоль потолка окнами. Дверь открыта, и возле неё гладила дворняжку чернявая девочка лет семи. Громила побежал к испуганной девчушке. Та скрылась в темноте склада и попыталась закрыться, но подскочивший браток рванул дверь на себя. Девочка с криком кинулась вовнутрь. Войдя последним, Олег оказался в небольшом помещении шириной с крохотную комнату. Под окнами располагались стеллажи с жестяными банками и бытовой химией. До застывшей у стены семьи было всего три-четыре метра. Располневший отец, прикрывавший собой жену и дочь, походил на азербайджанца.

— Чё, как торговля? — Громила сплюнул на пол. — Главный говорит, ты задолжал за три месяца. Тебя же предупреждали?

Он схватил ближайший стеллаж и опрокинул его на пол. Со звоном слетели жестянки и побилось вдребезги стекло.

— Давай бэз сэмьи?

Подавив страх, торговец сделал шаг к бандитам.

— Не-а, с семьёй. Я возьму с тебя женщиной. — Бугай садистски хохотнул. — И ребёнком.

— Гиждэлах! [1] Мат (азерб.) Перевод приводить не буду из этических соображений.

Отец семейства набросился на громилу, но он подставил кулак и зарядил торговцу под дых. Тот согнулся, хватая воздух, а ещё один удар в колено окончательно его повалил. Посыпались пинки в живот.

— Лёха, хватай девку! Будем учить! Солдат, чего стоишь?

Мелкий по приказу сунулся к стене и оттолкнул мать. Девочка панически вопила сквозь слёзы. И только в этот момент, увидев и услышав достаточно, Самойлов твёрдо произнёс: