Сергей Самаров - Кавказский фокус

— Когда в пещеру войдут? По твоим прикидкам…

— Минимум — двенадцать минут. Скорее — пятнадцать. Если кого-то подождать захотят, то еще дольше.

— Понял. Хромой быстро ходить не может. Но старик ходит быстро. Только он хромого не бросит. Ему сейчас спешить некуда. Ладно. Мы к ним в лагерь пока наведаемся. Заодно и складские ниши осмотрим. Будем идти так, чтобы бандиты нам на пятки не наступили… Ты подсказывай, когда войдут…

— Понял, Второй, продолжаю наблюдение.

Свернули в главную галерею, не доходя до выхода. Это дало возможность передвигаться быстрее, не прячась от бандитских снайперов. Так дошли до ниш, указанных на карте, нарисованной шулером. Проверяли ниши быстро, подсвечивая себе фонарями. В основном там хранились запасы продуктов и патронов. Ничего особенного, что могло бы заинтересовать следствие, в нишах не было. Как раз когда закончили осмотр последней, вышел на связь капитан Анциферов:

— Второй. Семь человек входят в пещеру. Самого входа мне не видно, но, видимо, уже рядом. Почему-то остановились. Впечатление такое, что чего-то ждут. Как в очереди…

— Ждут, когда первые пролезут. Проход узкий и горизонтальный. Тебе площадку перед входом видно?

— Нет, только подъем. Тропа идет по насыпному подъему. Самое начало тропы, думаю, что меньше половины. Подъем даже на карте обозначен. А площадка не обозначена.

— Там площадка шириной в пару метров. Площадка уходит в стороны от входа. Есть еще два спуска с нее, которых на карте не видно. Бойницы тебе тоже не видно?

— Какие бойницы?

— Над входом. По три бойницы для снайперов с двух сторон от входа. Думаю, там могут и пулеметчики места занять, хотя не знаю, есть ли у них пулеметы. Только что проверили склад, там патроны только для автоматов и для ручного пулемета. Хотя шесть ручных пулеметов перед входом — это тоже не подарок.

— Для них у нас крупнокалиберный пулемет найдется, — вклинился в разговор подчиненных Сварог. — Или Африканов эти бойницы из КСВ обработает. Кстати, Второй, я просил тебя просмотреть площадку перед входом. Есть там возможность хорошую позицию организовать? Посмотрел? Ты же, как я понял, выбирался наружу…

— Я только чуть-чуть из-под входа выглянул. Наверху два снайпера сидели. Опасался себя показать. А из лежачего положения за камнями почти ничего не видно. Я только по сторонам посмотрел. Но это вопрос больше к Александру Алексеевичу. Ему эту позицию лучше видно.

— Плохая там позиция, — не дожидаясь вопроса, ответил Анциферов. — Нижняя. А нижняя всегда хуже верхней… Простреливается…

— Ладно. Будем думать… Второй, продолжай работу. Конец связи…

— Конец связи… — легко согласился майор Волосняков, потому что оба его спутника, и капитан Севастьянов, и старший лейтенант Африканов, уже ушли вперед за поворот галереи, и их надо было догонять…

* * *

Догнать бойцов оказалось нетрудно. Они только за поворот ушли и там остановились, поджидая командира малой группы и рассматривая карты на своих планшетниках.

— До озера полета шагов… — сообщил старший лейтенант. — Поспешим, искупнемся…

— Поспешим, — согласился Волосняков, пропуская мимо ушей последнее предложение, понимая, что это шутка в стиле Африканова, реагировать на которую вовсе не обязательно.

Шли быстро. Теперь уже не было необходимости скрадывать свою поступь и вообще держаться настороже, будучи готовым послать в темноту очередь. Это только на первый неопытный взгляд кажется, что ничего сложного в постоянном нервном напряжении нет. И только потом, когда напряжение прошло, начинаешь понимать, насколько устаешь от этого, как расшатываются нервы. Но сильное расслабление в сложные моменты недопустимо. Расслабление может стоить жизни. И потому приходится терпеть, через «не могу» заставлять себя быть предельно внимательным и собранным.

Для длительной концентрации внимания у спецназа ГРУ есть специальные тренировки. Внешне они выглядят совершенно простыми и совершенно не энергозатратными. Но если заниматься всерьез и постоянно, то начинаешь понимать всю сложность подобных занятий. И еще лучше ощущаешь их необходимость после проведения боевой операции.

Казалось бы, что сложного в том, чтобы нарисовать на белом листе бумаги фломастером жирную точку, повесить лист на стену и как можно дольше смотреть, не отрывая от точки взгляда и мыслей. Второе сложнее всего.

Для того чтобы мысли «не отрывались», приходится идти на ухищрения, оперируя глазным фокусом с самой точкой: то сосредотачивая внимание на ее контуре, то этот контур размывая, отодвигая или, наоборот, приближая изображение. У новичков с непривычки через пять минут занятий начинают слезиться глаза. Если не слезятся, значит, он имеет природный дар к концентрации и ему тренировки будут даваться легче.