Андрей Ильин - Ангел с ледяными пальцами

– Видел.

– И когда меня пулеметчик…

– И это видел. И тебя и его. Помог, чем смог.

– Помог? Ты? Чем?

– Ну, ты наив. Поди, в сказки со счастливым концом веришь? В шапки-невидимки и сапоги-убегалки? Впрочем, в твоей шкуре любой в чудо уверует. Ну, ты сам прикинь: как можно из чужого, не пристрелянного пистолета, на бегу, запыхавшись, за двести метров, пулю в цель влепить в башку стрелявшего в тебя пулеметчика?

Ну да, верно он говорит, трудно, практически невозможно. Совершенно невозможно! А он тогда решил, что смог. Но это получается…

– Так это… был не я?

– Увы, нет… Ты, конечно, крут как грохотка вареных яиц, но не до такой же степени, чтобы одной пулей сто врагов свалить. Не надо тянуть на себя одеяло супермена. Тот расклад был против тебя. Без шансов. У тебя был пистолет, я так понимаю, с единственным патроном. Поди, для себя берег. У меня винтарь с оптикой, глушаком и полной обоймой. Я тебе помог. Отчего не помочь хорошему человеку, чтобы он меткости своей порадовался? Ты стрелял, и я стрельнул. Ты в божий свет, как в копеечку, а я куда надо. А ты приз за меткую стрельбу себе потянул. Да мне не жалко. Вот и весь сказ про чудо-снайпера. Извини, если разочаровал…

Да, всё так и было. Так, а не как представлялось раньше! Всё сходится… Не он, а вот этот Серёга стрелял из винтовки и попал, потому что для винтовки триста-пятьсот метров не расстояние. Вот и всё чудо. Сплошная проза. Не бывает в жизни чудес – нет, не бывает! Нельзя с пистолетом против пулемета, тем более с единственной пулей! Всё понятно. Но… непонятно. И не всё! Потому что вряд ли он торчал там ради спасения его заблудшей души. Он ведь не знал, не мог знать про побег. Вряд ли для этого он в пустыне залег. А для чего? Совсем для другого!

– Значит, спас меня?

– Так и есть. Спас.

– И для этого, говоришь, выслеживал меня, шкуркой своей рискуя? И ты думаешь, я тебе поверю? В благородство твое?

– А ты поверь! Вот же ты – живой.

– Только связанный.

– Не без того. Но лучше быть связанным пленником, чем свободным от пут мертвецом.

– Давай начистоту.

– Давай.

– По мою душу ты прибыл?

– Ну да, я же говорю.

– Но не для того, чтобы спасать, а чтобы чистить. Меня – чистить!

– Момент, поправочка. Спасти, а если не получится, то… Но только, если не получится. Не должен был я тебя живого в чужие руки передать. Не мог такого допустить. Сам понимаешь. В твоей голове много чего.

– То есть я вторым номером в твоем списке был? После Помощника?

– Допустим, не вторым. Там немаленький список. Работа такая, как у дворника.

– А что же ты меня раньше не прикончил?

– Надеялся вытащить, да не мог. Опекали тебя плотно со всех сторон. Не подсунешься. Я и так на грани фола… А когда тебя в машину упаковали – вообще никаких шансов. И колонну сопровождать невозможно. Я на место, к лагерю тому, сильно после подтянулся.

– По маячку?

– Угадал.

– Когда успел налепить?

– Успел. Охрана у них так себе – хреновая, скажем прямо, охрана. Головы резать, животы вспарывать – это они мастаки, а в оперативке что дети малые. Всё нахрапом норовят и с техникой не дружат. Так я там и оказался. Думал, опоздал, а вышло, что нет.

– Но почему ты, когда я через забор перебрался, когда под твой прицел встал, меня не убрал?

– Будем считать – слабину дал. Поиграться решил. Подумал: пусть еще минут несколько поживет, побегает, пусть порадуется напоследок своей меткости! А я всегда успею. Ты ведь у меня долго еще на мушке был.

– Но ведь ты не выстрелил. И потом тоже.

– Не выстрелил… Погони за тобой не было, уж не знаю почему. Подумал – перехвачу тебя позже. Вдруг оторвешься? Я ведь при равных прочих вытащить тебя должен был, потому тебе и помогал. И не одним только выстрелом.

– Чем же еще?

– Потоптался малость, погулял туда-сюда. Набил тропинки. Вот они и шарахались по следам, распутывали их. Так что я, считай, дважды твой ангел-хранитель. А потом я тебя потерял… Но знал, что ты к дороге выйдешь, потому что не было у тебя другого пути. Не предполагал только, что выйдешь в дыму и пламени. Ты где эту чудо-технику раздобыл? На каком таком базаре прикупил?

– Схрон был с оружием. Сам его устраивал.

– А-а… Сильный ход. В громе и молниях, аки чудище подземное, явился ты на свет божий, разметая и приводя в ужас ворогов своих. Красиво, черт возьми! Этого ни я, ни они ожидать не могли.

– Зачем я тебе живой?

– Мертвые – они молчуны, не разговоришь их. А мне знать надобно: кому и что ты успел рассказать?