Евгений Сухов - Чужой своим не станет

Будто из ниоткуда возник нарастающий гул, заставив задрожать окружающее пространство. Романцев мгновенно слетел с чурбака и плотно вжался в землю. Совсем рядом бухнуло, крепко тряхнув землю. За воротник тонкой струйкой с бруствера посыпалась супесь. Где-то запоздало прогремело упавшее ведро. Потом снова наступила тишина.

Рядом поднялся дежурный боец. Отряхивая с гимнастерки ошметки земли, проговорил:

– Из сто пятьдесят второй вдарили!

Романцев поднялся. Окопы, которые несколько минут назад казались необитаемыми, вдруг ожили. Из щелей, разбуженные грохотом, полезли бойцы. Кто-то глухо матюгнулся.

– Хата мне приснилась, досмотреть не дали!

Кое-где поотлетали от стен траншеи доски, в некоторых местах от ударной волны на дно повалились куски земли, но в целом разрушения были небольшие – бойцы окапывались надежно.

– А командир полка-то! – ахнул стоявший рядом боец.

Обернувшись, вместо блиндажа Романцев увидел неровный провал, из которого торчали поломанные и расщепленные доски. Земля, поднявшаяся на десятиметровую высоту вместе с гарью, на какое-то время зависла в воздухе над окопами неровным перевернутым клубком. Потом стала быстро оседать, оставляя после себя размазанный пылевой контур.

Едкая гарь забила носоглотку, не давала дышать. Капитан Романцев кашлянул, пытаясь очистить легкие, но вместе с парами жженого воздуха вдохнул частицы пыли, заскрипевшие на зубах.

Пригибаясь, бойцы подошли к развороченному блиндажу; угрюмо уставились внутрь. Кто-то из солдат, откинув в сторону криво торчащее бревно, шагнул прямо в глубину блиндажа. Вернулся быстро:

– Никого… Всех в куски!

Слегка пошатываясь, Тимофей приблизился к блиндажу. Слышал нечетко, звуки доходили до него как через плотную вату. Откуда-то со стороны он услышал голос, показавшийся ему назойливым. Повернувшись, понял, что обращаются к нему.

– Товарищ капитан, возьмите, – проговорил молоденький сержант, протягивая запыленную каску.

Романцев взял у сержанта каску, подвязал ее под подбородком. Он даже не мог вспомнить, в какой именно момент она слетела с его головы. Понемногу стали просачиваться звуки, уже более отчетливо он различал речь, вслушивался в разговор.

В самом центре взорванного блиндажа лежало туловище полковника, наполовину присыпанное землей. Зафронтовой разведчик, так и не успевший снять с себя немецкое обмундирование, лежал в левом углу блиндажа; его грудь была придавлена огромным расщепленным бревном. Больше никого не распознать. Тела изувечены до неузнаваемости. У входа лежал фрагмент ноги, обутой в офицерский сапог. Смерть людей, находившихся в блиндаже, была мгновенной. Не оставалось времени даже на осознание того, что ты мертв. Просто прихлопнуло – и все!

Будто угадав его мысли, боец, стоявший рядом, горестно произнес:

– Прямое попадание. После такого никто не выживает. Взрывная волна их в клочья разорвала.

Вокруг блиндажа были разбросаны тяжелые бревна, поломанные, словно спички. На колючей проволоке повисла панцирная кровать. Часть бревен и досок была свалена внутри блиндажа. Сейчас, наполовину засыпанный, он напоминал склеп. Земля вокруг трупов почернела, приняв обильное кровавое подношение.

Тимофей Романцев посмотрел вверх. На него глянуло стоокое серое небо, тяжело нависшее прямо над головой. Дождь будет. Скорее всего, проливной. Мимоходом подумалось: задержись он в блиндаже хотя бы на минуту, лежал бы сейчас среди этих трупов. Полнейшее безразличие к собственной судьбе: ну был и нет – бывает…

В душе образовалась гнетущая пустота. Ее требовалось чем-то заполнить хотя бы каким-нибудь необязывающим разговором. Словоохотливость бойцов после артиллерийской атаки можно объяснить только этим чувством. Кто следующий?.. Каждый из них думал об одном: кто знает, может, за ближайшим поворотом стоит она, проклятущая, и, засучив рукава, готовится к кровавой жатве?

– Всего-то один снаряд, – не обращаясь ни к кому, произнес капитан Романцев. – Кто бы мог подумать?

– А здесь такое нередко случается, – как-то уж чересчур оживленно подхватил стоявший неподалеку сержант, будто ждал от капитана подобного утверждения. – Вроде бы тишина. Порой думаешь: неужели здесь передовая? А потом как начнут лупить из пулеметов, как начнут шарахать из всех орудий! А бывает и так: тихо вокруг, как у нас в деревне… А потом – бац – выстрел! И человека нет.

– Может, в блиндаж не случайно попали? Как-то засекли?