Виталий Донцов - Интерполицейский [СИ]

— Любопытно было бы взглянуть, что там у него в компе… — мечтательно протянул Жиль. Но при всем желании, было не до того. Тем более, поднявшийся в воздух «Ирокез» вскоре забрал с крыши обоих агентов.

Что происходило дальше, бойцы узнали позже…

Торопясь, прочесали часть особняка, пронизав его по длинной поперечной оси. Нашли Герду в каком-то шкафу. Она уже полностью пришла в сознание, чуть не встретила коллег очередью из пистолета-пулемета. Минутой позже девушка осведомилась — где капитан Берн? Услышала в ответ весьма сильные выражения, но словно пропустила их мимо ушей. Лицо Герды приобрело какое-то загадочное выражение…

Перуанцы наконец-то приступили к штурму главного здания. В результате «форс эй» пришлось принять бой с теснимыми мятежниками наркобоевиками. Те, ошалев от факта боя на два фронта внутри собственного оплота, будто с цепи посрывались. Они кидались под пули, до последнего мига жизни давя на спусковые крючки автоматов и пистолетов, стремясь схватиться и с теми, и с другими в рукопашной. И у некоторых получалось… В подобной вакханалии смерти полицейские раньше еще не участвовали. Это была бойня на абсолютное взаимоуничтожение. Не раз и не два уникосы сегодня спасали своих владельцев, вынужденных еще и прикрывать собой беззащитных Алекса и Алессандру, да и на Герде были лишь средний стандартный бронежилет и легкий шлем…

Оружейные стволы накалились едва ли не докрасна, а клинки десантных ножей окрашивались кровью в предельно жестких и жестоких, коротких, как вдох, рукопашных драках. Всеми силами спецназовцы никого не пропускали в «свою» часть дома — они умудрились забаррикадироваться в нескольких центральных комнатах особняка. Но ведь ничьи силы не беспредельны, разве что божественные. Так и боги в этот день, судя по всему, смотрели в другую сторону и были заняты иными делами.

В конце концов на интерполовцев навалились непосредственно перуанцы, измоловшие в кровяную муку бандитов. Их было втрое больше, чем эквадорцев, и полицейские были вынуждены прибегнуть к последнему средству. Гранат в обычном понимании этого слова им не полагалось, но светошумовые и газовые в некотором количестве имелись. Бойцы загерметизировали шлемы, включили кондиционирование и фильтрацию наружного воздуха. Незащищенные члены команды закрыли лица мокрыми тряпками, которые с трудом удалось раздобыть. У Герды имелся обычный штатный респиратор.

Вначале спецназовцы закидали прилегающие коридоры термобарическими ручными гранатами величиной с куриное яйцо. Затем в дело вступил Ван, все это время по штатному расписанию таскавший за спиной гранатомет револьверного типа. Цилиндры со сжатым слезоточивым газом сильного действия понеслись во все стороны по коридорам, завращались по паркету, источая едкий белый дым. Одному незадачливому партизану такая граната угодила прямо в выпуклый залысый лоб, вогнув кость внутрь черепа, и залила ему лицо концентрированной струей газа. Он еще не умер на свое несчастье от полученного шока и травмы, и страшно заорал, рефлекторно раздирая лицо в багровые клочья, пока его не прикончила чья-то милосердная пуля.

Все видимое пространство первого, богато обставленного, а сейчас заваленного трупами, этажа, заполнилось едким, вызывающим потоки слез и кашель даже в слабой концентрации газом, и полицейские стали организованно отступать в этом сплошном дыму, все еще прорываемом ослепительными вспышками и громовыми звуковыми ударами светозвуковых гранат. Группа прошла дом насквозь ко второму парадному крыльцу. Но на этот раз в итоге она оказалась между двух огней — ругающимися, надрывно кашляющими, ничего не видящими из-за непрошеных слез, но безостановочно прущими вперед партизанами, и мафиози сумевшими собраться в новый, более свежий, кулак для отпора. Бой вспыхнул с новым ожесточением. Спецназу удалось прорваться в коридор, идущий вдоль наружной стены. Здесь можно было попробовать найти подходящее место для эвакуации из особняка через широкие окна.

Снайпер доложил, что американский «Ирокез» сбит, для чего был использован спецпатрон из-за большой дальности до цели. Вышел на связь Ганс, объявив о своем недалеком присутствии. Засев среди рядов живой изгороди, он планомерно выводил из строя подручных Ларинчи (можно считать, бывших подручных Ларинчи), приготовивших последний заслон на пути весьма агрессивных мятежников. По приказу Беркутова, мгновенно сообразившего выгоду положения Ганса для группы, но вначале не преминувшего весьма энергично по-русски пройтись в адрес непутевого друга, капитан Берн, занялся прикрытием отхода «форс эй» из расположения противника.