Александр Полюхов - Операция «Джокер». Личный шпион Президента

Ученые принялись анализировать расход и возврат энергии: первый был оплачен «долларовым даром» для Дадашьян, второй — будет вычтен из оплаты первого, а разницу АХД и москвич поделят. Для Матвея успех очевиден: «прыгун» произнес название древней столицы Швеции, которое ему не было известно, пока он не оказался в прошлом перед письменной подсказкой от разведчика. Поддерживая спадающие трусы — резинка в них оказалась синтетической, Рудольф совсем не ощущал себя героем, ибо полагал, что лишь участвует в попытке создания голографической проекции. Незамысловатую легенду придумал шпион, не считавший нужным грузить добровольца излишними и секретными деталями.

— Спасибо, можешь одеться, — поблагодарил Алехин.

— Матвей Александрович, — раздался слишком тихий голос Щеглова, не соответствующий историческому моменту.

Математик молча указал на тонкий металлический стержень, лежавший на платформе. «Серый, легкий, без следов окисления. Титан?» — мозг ветерана выдал первичный анализ.

— Рудик, ты не знаешь, что это за штуковина?

— Ой, мне такую ставили, когда ногу ломал. Но откуда она здесь?

— Ладно, свободен. Подожди меня машине, — Алехин предупреждающе поднял руку, остановив Жулина, приоткрывшего рот.

Когда выпили «клюковки» и немного расслабились, обсуждение перешло в спокойную фазу.

— В прыжке участвуют только биологические материалы, — объяснил уже очевидное Арсений. — То есть перенос металлов и прочего исключен.

— Меня больше волнует то, что Рудик «приземлился» внутри мелового контура, но со смещением по месту, — поделился наблюдением Валерий. — Помните, так же произошло при прыжке Шнурка? А теперь оно увеличилось.

— И? — брови москвича образовали домик.

— Полагаю, ошибка объясняется погрешностью в измерении пространственных координат. Видимо, чем дальше в прошлое будет прыжок, тем заметнее будет смещение. Причем и в горизонтальной, и в вертикальной плоскостях.

— То есть, переместившись на год, можно оказаться в километре от нужного места? — озаботился профан физмата.

— И на сто метров над или под землей. Но мне кажется, поколдуем и сообразим, как снизить погрешность, — закончил Математик, чей тон и лицо оставались безрадостными, точнее безжизненным.

— Мужики! — Матвей попытался поднять упавшее настроение. — Прорыв совершен, детали отточим. Сейчас главное понять, что с вашим научным богатством делать дальше.

— В каком смысле? — заволновался Жулин.

— В том, что мне следует доложить на самый верх. Я завтра махну в Москву. Самодеятельность и партизанщина более недопустимы. Найдется сонм желающих присосаться и попользоваться совершенным открытие. Пока соблюдайте полную секретность. Вы находитесь под охраной государства — за вами присматривают мои люди. Запомните телефон главного группы охраны. Если что, звоните.

— Так мы теперь в клетке Бармалея, а не Фарадея? — вяло обиделся Щеглов.

— В золотой, — шпион подсластил пилюлю, протянув по конверту с крупными рублевыми купюрами. — Это — не зарплата или премия, просто на карманные расходы. Деньги отныне не проблема.

В тот вечер кроху Жучку вырвало — впервые нажралась от пуза. Петя притащил миску с супом и кусок мяса. Она пыталась ткнуться в мальчика носом и потереться об его ноги, но тот отворачивался.

— Нельзя — ты шерстяная, а у меня астма. Доктор не велит. Папа обещает отвезти меня на юг, чтобы я там поправился. Тогда и поиграем, может, даже будешь жить у нас на дворе. Мы тебе будку сколотим теплую, красивую, из досок.

Щенок благодарно крутил хвостом, предано глядя в глаза кормильцу. От тесного общения человека и собаки у обоих вырабатывался окситоцин — гормон любви и заботы. На биохимическом уровне усиливался цикл обратной связи, укрепляя психическую взаимосвязь между животным и ребенком. С каждой секундой они нравились друг другу больше и больше, хотя физический контакт оставался недоступным.

— Ты ешь, потом еще принесу. У нас еды много — папа с рынка притаранил. Там мосол остался огромадный — стащу для тебя. Завтра приходи к воротам. Мне теперь домой надо, а то мама заругает, — Жулин-младший сообразил, что голос стал хриплым, и, разинув рот, поспешил сделать «пшик» ингалятором.

Длинный язык собачки довольно облизнул брыли и спрятался в разинутую зевотой пасть. Затем челюсти сомкнулись, лязгнув зубами. Глаза стали закрываться, и, крутанувшись на месте, Жучка улеглась клубком прямо на земле, уже прогретой за день солнцем. Тварь божья заснула прежде, чем морда умостилась на передних лапах.