Александр Полюхов - Операция «Джокер». Личный шпион Президента

Матвей сидел на веранде, закинув ноги на поржавевший циклопический стол. Кресло — широкое и также покрытое рыжими окислами железа. Лицо спокойное, как у санаторного отдыхающего после сытного обеда. Веки опущены, ветер колышет волосы, отросшие сверх модного удлиненного контура — постричься некогда. Идиллическую картину смазывало напряжение шеи, прочитанное пытливым взглядом разведчицы и психолога, сосуществующих в едином женском теле. Мужское же тело не давало голове откинутся или склониться вбок, впасть в послеобеденную дремоту. Видимо, ночные кошмары не отпускали и при свете дня. Хоть на минуту расслабиться до конца у шпиона не получалось. Старался, а не выходило.

— Машенька, садись, — веки не поднялись.

— Вы не испачкаетесь? Тут кругом ржавчина, — женщина с опаской прикинула — сантиметр или больше — между светлым льняным костюмом и кованной спинкой.

— Правильный термин: патина — печать благородного старения. Что надумала?

— Предварительно выбрала объект воздействия — Вячеслав Талый, правда, он — мертв. Вы ничего не перепутали, Матвей Александрович?

— Жил-жил человек, да помер. Я тоже в прошлом году умер, или позабыла? Излагай подробности.

— Активный, если не радикальный сторонник воссоединения с Россией. Долгие годы действовал тайно, поддерживая пророссийскую ориентацию большей части населения полуострова, для чего создал ряд официальных и тайных организаций. После переворота в Киеве настаивал на немедленном проведении референдума по вопросу членства Крыма в РФ. А когда компрадорская верхушка, боясь утратить политические и экономические позиции, стала заматывать процесс принятия нужного решения, он выступил за смену премьера и иных высокопоставленных деятелей. Не получил поддержки от Москвы, был вынужден уйти в подполье со своими сторонниками. Их вылавливали и уничтожали при пассивном содействии прокиевских чиновников и активном участии т. н. «меджлиса крымско-татарского народа».

— И что ему помешало?

— Кремлевские функционеры игнорировали, не соглашались на его предложения по введению на полуостров нашего спецназа для нейтрализации возможных эксцессов и для поддержки местных народных дружин. Он взбрыкнул на совещании в Москве, устроил скандал, попал в черный список, хотя по первости приглянулся Президенту. Если бы пошло по его плану, то, вероятно, удалось бы избрать более решительного премьера и склонить парламент проголосовать за выход из Украины. Талый был крайне разочарован позицией Москвы и разуверился в российском руководстве.

— Вот как! Есть точные данные о его пребывании в Москве?

— Прошлые приезды задокументированы ФСБ — как истовый борец, был под наблюдением.

— Замечательно. Как на него можно воздействовать? Нейтрализовать его «разочарование»?

— По образованию и жизненному опыту — инженер, верит реальным фактам и материальным доказательствам. Такому зубы не заговоришь. Зато присутствует дополнительный канал воздействия — жена Марина. Имеет мощное влияние на супруга, чьи политические взгляды полностью разделяет. Характеризуется как женщина умная, разбирающаяся в людях и решительная. То есть была таковой, ныне психологически подавлена. Есть дочь-подросток…

— Ребенка оставь в покое, — осадил ветеран. — У тебя всё?

— О детях, хотя и не по теме, хочу добавить, что Дадашьян-младшая беременна от Федора, и отношения у них, похоже, расклеились. А Опер сейчас, как понимаю, на острие атаки…

— Кретин! — Алехин выругался, хотя обычно избегал сильных эпитетов. — В самый ответственный момент! Хотя, с другой стороны, — попытался извлечь положительное из отрицательного, — пора ему семью заводить, а то болтается неприкаянный. Повезло: жена и ребенок сразу. Поговори с ним.

Помолчал, мысленно покачав головой: «Виола — совсем девчонка, худющая. Задница — пара дробин. Как рожать будет?»

— У вас-то с Никитой какие планы на счет потомства? — продолжил вслух.

— Обширные, только пока не выходит, — призналась Шпагина, удивившись, что без смущения обсуждает столь личную тему. — В крайнем случае, усыновим-удочерим.

«Только бы не дадашьяновского младенца», — внутренне ужаснулся Матвей и неловким жестом отпустил Марию.

Вернувшись в дом, нашел Анну, сказал пару ласковых и никак не мог вырулить на скользкую тему. Случай (или ТОТ ночной призрак?) помог.

— Матюха, лень в гардероб заглянуть? Рублевка — не Сан-Хосе, чтобы бомжевать в дешевом костюмчике!