Евгений Сухов - След предателя

Вошел степенный солдат лет сорока с широкими пшеничными усами.

— Вместе с майором присмотрите за старшиной. Чтобы к немцам не сбежал…

— Есть присмотреть за старшиной, — отозвался красноармеец, снимая с плеча карабин.

— Да не здесь — за дверью. Смотреть не хочу на его рожу! По всей строгости ты у меня, Щербак, ответишь, — погрозил майор кулаком.

В сопровождении капитана и дневального старшина Щербак вышел из блиндажа. На улице через маскировочную сетку пробивалось мягкое утреннее солнце. На душе было погано.

— Что же ты так, Богдан? — в сердцах спросил капитан.

— Как-то само получилось, даже не знаю, что на меня накатило. — Сейчас старшина действительно выглядел виноватым. Он достал из кармана небольшой четырехугольный клочок бумаги, аккуратно вырванный из газеты. Умело насыпал на него тонкий слой самосада и, послюнявив, привычно и ловко свернул цигарку. — Не смог стерпеть.

— Знаешь, жизнь, она такая… бывает, что и удила закусить надо. — Немного помолчав, капитан добавил: — Я тебя прекрасно понимаю, еще неизвестно, как бы сам на твоем месте поступил.

Дневальный, имея понимание, отступил на несколько шагов, давая возможность капитану переговорить со старшиной наедине. С Богданом он был знаком, но сейчас не тот случай, чтобы выражать симпатию.

— Товарищ капитан, в этом деле с разведкой мне многое непонятно… Мои бойцы жизни отдали, чтобы нужные сведения добыть. Мы ведь каждый метр там просмотрели. И фальшивые немецкие позиции я видел собственными глазами, как вот эти окопы. А майор говорит, что ничего такого на самом деле нет, что мне все привиделось. Аэрофотосъемки другое показывают. Не нравится мне все это… Ведь в штабе армии майора послушают, а не меня. Разобраться как следует с этим делом нужно. Пехота завтра в атаку пойдет, зазря прорву народа положат… Конечно, засудят этого… Но ведь людей-то уже не вернешь.

— Что ты предлагаешь?

— Вы помните капитана Романцева из Третьего управления Главка, он к нам прикомандирован был?

— Помню такого… Особо я с ним знаком не был, разными мы делами занимались. А что такое?

— Может, Романцеву обо всем этом сообщить, пусть бы проверил. Ему можно доверять… Может, я что-то не то говорю, а только вижу, что никто этим делом заниматься не станет.

— И как же я, по-твоему, его приглашу сюда? Это ведь тоже не мой уровень. Да и профиль работы у нас разный: я — в разведке, он — в военной контрразведке Смерш.

— Не могу подсказать… Но парень он толковый, сумел бы разобраться с этим делом.

— А знаешь, в твоих словах есть сермяжная правда. Не обещаю, но, во всяком случае, попытаюсь.

Подошел комендантский патруль: лейтенант лет тридцати пяти с генеральской кобурой на поясе и два бойца — один совсем молодой, с белесыми бровями и бледно-голубыми глазами, второй — пожилой, далеко за пятьдесят, уже вышедший из призывного возраста, с сумрачным взором и глубоко запавшими глазами.

Бодро вскинув ладонь к виску, офицер представился:

— Начальник комендантского патруля лейтенант Буреломов. Где тут у вас проштрафившийся?

Вдавив каблуком в мелкий галечник недокуренную цигарку, старшина сделал шаг навстречу:

— Здесь я… Старшина Щербак.

— Товарищ лейтенант, вы с ним поаккуратнее — свой человек, геройский! — вступился за старшину капитан Сухарев.

Хмуро посмотрев на него, лейтенант строго заметил:

— А у нас здесь все свои, товарищ капитан. Вот только геройские в комендатуру не попадают. Надо у немцев в тылу свое геройство показывать, а не в драке с офицерами. Оружие! — строго потребовал лейтенант.

Щербак расстегнул кобуру и протянул лейтенанту трофейный «вальтер».

— Хм, значит, немецкое оружие предпочитаем.

— Я разведчик, у меня еще и каска немецкая есть. Ты меня и за это в предатели запишешь? — усмехнулся Богдан.

Сунув пистолет в карман, начальника патруля потребовал:

— Старшина, снять ремень!

— Послушай, лейтенант, ну чего ты меня позоришь перед людьми? Мне что, до комендатуры со спущенными штанами идти?

— Выполнять приказ, — оборвал Щербака лейтенант, вынимая из кобуры «ТТ». — Или ты предпочитаешь, чтобы с тебя штаны силком стягивали?

Старшина расстегнул портупею.

— Владей, лейтенант. Можешь себе оставить, моя-то поновее будет.

— Боец Климкин, взять портупею у задержанного, — скомандовал Буреломов.

— Есть! — с готовностью отозвался молоденький красноармеец и забрал у старшины ремень.

— А теперь руки за спину и не дергаться. Мы люди серьезные, твоих боевитых шуток можем не понять, пристрелим без предупреждения. Топай давай!