Александр Афанасьев - Счастье волков

— Эфенди комиссар?

Это был инспектор Гюле. Выглядел он неважно — добирался сюда не на теплоходе, а на небольшой лодке, и его сильно укачало.

— С фрегата передают, еще два тела выловили. Но один, кажется, просто утопленник.

— Хорошо, — равнодушно ответил комиссар.

— Везут сюда… Ветер усиливается, эфенди комиссар. Вертолеты так работать не смогут.

— Да…

— И еще. Суперинтендант Гуль едет сюда.

— Хорошо…

Поняв, что от шефа ничего не добьешься, Гюле отошел.

Сигарета погасла. Второй раз прикуривать не хотелось — комиссар с проклятьем растоптал недокуренную сигарету на пирсе.

Суперинтендант прибыл на полицейском катере, вместе с ним было еще несколько человек — в том числе гражданские, из мэрии, кажется. Прошелся мимо тел, поманил комиссара, они отошли в сторону.

— Что здесь произошло? — Ветер усиливался, унося окончания слов.

— Бойня, — просто ответил комиссар, — русские и грузинские воры в законе праздновали свадьбу. Арендовали теплоход и отправились на Бургазаду, продолжить празднование. Дальше, похоже, произошла либо катастрофа парома, либо его подорвали, что вероятнее всего. Во время спасательной операции появились лодки с автоматчиками и сделали свое дело.

— Сколько погибших?

Комиссар покачал головой.

— Течение сильное. Корабли ВМФ и береговая охрана появились не сразу, а у нас сил не хватает, чтобы проводить спасательные операции. Пока пятьдесят семь, недавно выловили еще двоих. Но теплоход был полон, значит, там было не менее двухсот человек, не считая команды. Выловили живыми троих, они в шоке. Отправили в больницу.

Гуль тоже достал сигарету.

— Зажигалка есть?

Комиссар отрицательно мотнул головой.

— Как думаешь, кто это? Может, это месть за Фамагусту?

Комиссар снова отрицательно покачал головой.

— Такую акцию не организовать за два дня. Эта бойня готовилась не один месяц. Кроме того, какой смысл мстить ворам за деятельность государства?

— Тогда кто?

— Скорее всего, сирийцы, — сказал комиссар, — у них достаточно исполнителей, способных на такое, и они достаточно жестоки. Сейчас они занимают в Стамбуле подчиненное положение, поскольку появились, когда рынок был уже поделен. Но с гибелью воров освободится ниша, и они ее займут. Проституция, наркотики, рэкет. Потом их уберет следующий, кто захочет взобраться на трон. Ну а пока не повезло русским.

Суперинтендант кивнул:

— Туда им и дорога.

— Эфенди, я бы не радовался этому.

— Почему?

— Русские, какими бы они ни были, по крайней мере пытались казаться бизнесменами и вести бизнес. Эти же прошли войну, они готовы на все. В том числе на массовое убийство, как показала эта история. Если не обезвредить их, пока они не стали достаточно сильны — они зальют кровью весь Стамбул.

— Не переживайте.

Суперинтендант с покровительственным видом похлопал комиссара по плечу и пошел к лодкам…

Что касается меня, то я узнал о произошедшем утром следующего дня.

Меня выпустили, ночь я провел в случайно выбранном хостеле — решил, что это самое безопасное скопление людей. Хостел был полон — шведы, немцы, итальянцы каждый вечер готовили свое национальное блюдо из того, что тут было, угощали всех. Пели песни. В каком-то смысле и я отмяк в компании этих веселых и беззаботных молодых парней и девчат, приехавших посмотреть Стамбул, пока лира так дешево стоит. Я был старше их лет на двадцать, а в душе — на тысячелетие…

Утром — я ненадолго включил телефон — пришло сообщение от Кямрана, что надо срочно переговорить. Я перезвонил ему — с другого телефона и из другого места. Договорились встретиться в азиатской части, на приморской трассе, ведущей к Трапезунду и дальше — на Кавказ.

Я приехал на место первым — это была заправка для грузовиков, большая, и еще тут оборотная станция для городских автобусов была, конец пути. Присмотрелся… ничего не заметил, но в одиночку ничего и не заметишь…

Кямран был на своем «БМВ» — один. С удивлением я заметил у него в машине две объемистые спортивные сумки.

— Салам, брат.

— Салам.

Мы обнялись. Дело было на стоянке торгового центра, мимо нас шли посетители, туда с деньгами, обратно — без.

— Я закрыл офис, — без предисловий сказал Кямран, — сейчас еду в Грузию. Меня две недели как минимум не будет.

Я удивился.

— Без ножа ведь режешь. Знаешь, что у меня проблемы — кому работать?

Кямран изменился в лице.