Александр Афанасьев - Счастье волков

Чувствуете, какого уровня игра и что стоит на кону? Права на ошибку нет, от того, как мы разыграем наши, прямо говоря, не блестящие карты, зависит то, как будут кушать наши дети. Кто они будут — хозяева половины континента или и в собственной стране не хозяева…

— Ты знаешь, что Саурон передал в последнем пакете?

— Нет.

— Карта на твоем сиденье, сзади — почитаешь.

Интересно, когда Хамроев успел?

— Если кратко — из Гвадара в Фамагусту должен пойти сухогруз. Скорее всего, он уже идет. На сухогрузе боевое отравляющее вещество. — Хамроев помолчал и добавил: — Десять тонн…

Десять тонн отравляющего вещества — этого достаточно, чтобы превратить в пустыню половину Сирии. Адресат понятен — экстремисты в Идлибе, осиное гнездо террора. Порт Фамагуста — на турецком Кипре, контролируется турецкими спецслужбами, активно используется в противозаконной деятельности. До Сирии — рукой подать, как, впрочем, и до Израиля. Планы боевиков, судя по всему, неизвестны, они могут нанести удар и по Израилю. Применение ОМП против Израиля — это гарантированная война, как минимум крупная региональная, если не мировая. Израиль в ярости будет бить по всем, скорее всего, под удар попадет и наш контингент. Инцидент с «Ил‐20» позапрошлого года показал, как хрупок лед.

Вопрос, как Саурон об этом узнал. Если план действительно существует — это дело рук военных, не полиции. Военные способны на все, особенно после того как Султан перетряхнул всю верхушку. А ведь есть еще и Серые волки — отряды турецких националистов, глубоко проникшие во все силовые ведомства Турции и пропагандирующие создание Великого Турана с захватом всей Средней Азии и большей части Поволжья — Казань тоже должна стать частью Великого Турана. Раньше это начиналось болтовней в соцсетях — и ей же и заканчивалось, но не сейчас. Турция использовала отряды Серых волков для борьбы с курдами, для поддержки боевых отрядов протурецкой направленности в Сирии, и сейчас Серые волки превратились в полноценную военизированную организацию с хорошо подготовленными отрядами боевиков, с лагерями в пограничной зоне, с большим количеством припрятанного трофейного оружия. К Султану, кстати, Серые волки относятся хорошо — они всегда были против сотрудничества с Западом, а сейчас почуяли кровь. Проблема в том, что они и против России тоже, потому что валидовцы. Валидовщина — политический фашизм в Турции, связан с именем Заки Валиди, башкира, переехавшего в Турцию из СССР. Именно он привил волкам русофобию. Валидовщина — по факту то же самое, что и бандеровщина. И валидовцы не только здесь, они и в нашем Поволжье есть.

Возможно, спецотдел МВД кого-то арестовал, и он раскололся и проговорился о плане. Или Саурон узнал от кого-то из военных по своим каналам. Или Саурон что-то подслушал в Анкаре во дворце — это значит, что поставка организуется или самим Султаном, или кем-то из его ближайшего окружения.

Или это провокация, нацеленная на то, чтобы проверить Саурона или даже нас. Нам слили дезу и смотрят, кто и какие действия сейчас будет предпринимать. Не исключено, что даже сам Саурон решил проверить, на кого он работает на самом деле — хотя это самое маловероятное из всех.

Но информация не проверена. Для ее подтверждения нужно то же самое еще хотя бы от одного источника. А подтверждения нет.

— Судно он назвал?

— Нет.

Это плохо.

— В Фамагусту мало что ходит, верно?

— Легально — да. А нелегально — немало. Десять тонн — не так и много.

Я посмотрел на берег. Мы шли мимо самой живописной европейской его части.

— Что делать?

— Мы начинаем операцию. Ты — будь на связи, но не отсвечивай. Просто будь осторожен. Я попрошу диаспору за тобой присмотреть.

Диаспора — не русская, а чеченская. Чеченцев тут полно — и наших, и не наших. Еще со времен Дудаева здесь работает главная зарубежная резидентура чеченской разведки — не в Европе и не в США, а здесь. После того как власть в Чечне сменилась, часть перешла на нашу сторону, часть против нас, но исторически Стамбул — это столица продудаевской оппозиции. Здесь есть люди, которые с первой войны живут беженцами, целыми семьями и местные паспорта не получают, верят, что вернутся.

Вернутся победителями.

— Мне-то что делать?

— Ничего. Если что, я с тобой свяжусь. Если надо будет — я каждый день, кроме пятницы, в середине дня буду ловить рыбу у Галатского моста. Всё.

Полковник — седой, лет шестидесяти на вид, совершенно не отличающийся от местных стариков — встал и поковылял на вход, придерживая удочку. Я, вставая, провел пальцами и нащупал крохотный пластмассовый квадратик…