Говард Хайнс - Слепая ярость

— Ну еще бы! Но я все-таки по ирландскому ударю. И пока весь ящик не выпью — с места не встану, вот честное слово, ребята!

— А как же девочки, Фрэнк? — поинтересовался Баксли. — Ты про них забыл, что ли?

— А я буду драть их, не отходя от ящика! Он будет стоять у меня в изголовье постели. Так что ты за меня не волнуйся — я своего не упущу. Установлю себе норму, как Коллинз: натянуть двадцать пять девок!

— А за какой срок? — осведомился Баксли.

— Срок? — переспросил Фрэнк. — А срок тоже будет — двадцать пять дней. В день по телке.

— Но тогда виски кончится раньше, — кротко заметил Ник.

— Да? Вот дьявол — действительно… Ладно, придется драть их по две-три сразу, — нашелся Фрэнк.

— А ты потянешь?

— Еще бы — после такого-то воздержания! Да я их на куски рвать буду!

— Жалко мне тебя, Фрэнк, — сказал Баксли.

— Это почему же? Не бойся — не надорвусь, — заявил Фрэнк, залихватски опрокинув в себя очередную порцию отвратительной водки.

— Да я не о том… Видишь ли, приятель: раз ты размечтался о куче девок — значит, тебя дома толком никто не ждет. Никому ты там не нужен. Иначе бы ты так хвост не распускал, Фрэнк.

Фрэнк опешил.

— Можно подумать, тебя кто-то ждет, — сказал он несколько растерянно.

— А вот это тебя не касается, — отрезал Джо Баксли. — Не твоего это ума дело.

Фрэнк побагровел. Заметив, что дело может принять нехороший оборот, Ник толкнул приятеля в плечо:

— Слушай, пойдем-ка отольем, Фрэнк.

Тот послушно встал и побрел вслед за Ником к выходу из блиндажа.

Свежий ночной воздух слегка отрезвил их разгоряченные головы. В воздухе стоял оглушительный треск цикад — шум от них стоял, словно на лесопилке.

— Не отходи далеко — еще, чего доброго, на змею наступишь, — предупредил Ник.

— Сволочь какая этот Джо, — угрюмо бурчал Фрэнк, орошая из своего шланга вьетнамскую землю. — «Никому не нужен…» Что он вообще знает? Пусть жрет своих тараканов и не вякает, кретин вонючий.

— Да брось ты, — урезонил его Ник. — Не обижайся. Двадцать пять девок и ящик виски — это совсем неплохо. Утомительно, правда…

— Я ему сейчас морду разобью, этому подонку, — продолжал ворчать Фрэнк.

— Уймись. И ширинку застегни.

— Чтобы он знал, этот Баксли, — долдонил Фрэнк, приводя в порядок свои штаны. — Думает, если он черный, то я постесняюсь врезать ему по харе?

— А что, разве тебя кто-нибудь ждет? — спросил Ник, чтобы отвлечь друга от кровожадных мыслей. — Ты мне об этом ничего не говорил.

— Ждет — не ждет… Сейчас, погоди-ка.

Фрэнк пошарил в нагрудном кармане, выудил что-то оттуда и щелкнул зажигалкой:

— Вот, Ник, погляди…

В руке у него была завернутая в полиэтилен фотография хорошенькой белокурой девушки. Она мечтательно улыбалась, глядя куда-то вдаль.

— Миленькая, — одобрил Ник.

— Еще бы, — охотно подтвердил Фрэнк. — И вот только она мне и нужна. А все разговоры про кучу телок — просто трепотня, разве ты не понимаешь?

Он бережно спрятал снимок обратно.

— А ты уверен, что она тебя ждет? — осторожно спросил Ник.

— Да, — твердо сказал Фрэнк. — Да, обязательно. И я ее ни на кого на свете не променяю.

— Не зарекайся, дружище. Жизнь длинная — мало ли что может случиться…

— Не тот случай, Ник. Тут совершенно особенное дело — такое, может, раз в сто лет случается.

— Дай Бог тебе не ошибиться, Фрэнк, — искренне сказал Ник.

Фрэнк в ответ только потрепал его по плечу. Когда они вошли в блиндаж, там стоял дикий хохот.

— Что у вас тут за веселье, мальчики? — спросил Фрэнк. — В сороковой раз рассказываете анекдот про ковбоя, который красил свою лошадь зеленой краской, чтобы соблазнить девицу?

— Нет, — давясь смехом, отозвался Коллинз. — Баксли вспомнил, как он в учебке в Ки-Уэсте помехи на сигнализации устранял.

— Это как же, Джо? Расскажи-ка еще разок, — попросил Фрэнк.

Джо Баксли, явно довольный тем, что ему удалось повеселить товарищей, принялся излагать историю сызнова:

— У нас там территория параллельно забору была обнесена сигнализацией — система «Зона-4Д», знаете? Семь лучей натянуто на высоких стояках. Срабатывает при приближении на полтора ярда. А я только прибыл тогда, совсем еще салага был. И вот выпало мне дежурить в ночь. Торчу в операторской, мух ловлю от скуки. И сержант за пультом дурью мается. Тоска, спать охота. Ну, сержант какими-то тумблерами пощелкал — на пульте лампочка замигала, сигнал тревоги пищит. Он выходит на связь с часовым на вышке: «Сработал датчик на седьмом участке — проконтролируй». Тот докладывает: все чисто на седьмом, все спокойно. Сержант — ко мне: «Рядовой Баксли!» — «Слушаю, сэр!» — «На седьмом участке «Зоны-4Д» зафиксированы помехи. Приказываю устранить». Я, конечно, растерялся: «Каким образом, сэр?» — «Возьмите, — говорит, — одеяло и размахивайте им в непосредственной близости от лучей системы на протяжении всего участка. Задание ясно?» — «Так точно, сэр!» И попилил я на периметр с одеялом наперевес… Участок, между прочим, в добрую сотню ярдов. Часовые на вышках обхохотались, пока я там одеялом размахивал. И долго мне еще потом в учебном взводе проходу не давали: расскажи да расскажи, как ты одеялом помехи разгонял… Вот так вот меня накололи — как пацана.