Говард Хайнс - Слепая ярость

— Ну, ну, еще, кто еще… — лихорадочно бормочет Салли, мотая головой из стороны в сторону. Ее глаза полузакрыты, грудь учащенно вздымается. — Давайте-давайте, подонки, еще, давайте… — бессвязно твердит она.

И тогда в дело вступает тот, который до сих пор держал Салли за ноги, — судя по измученному виду девушки, он, вероятно, последний из четверки. Удерживать Салли уже нет необходимости — силы покинули ее окончательно, она похожа на тряпичную куклу. Ее кожа лоснится от пота, а с губ по-прежнему слетают отчаянные слова:

— Ну, трахните меня, подонки, трахните как следует, чертовы ублюдки…

— Сейчас, малютка, — ухмыляется спускающий брюки детина, — сейчас я тебя трахну, сейчас… Сейчас ты узнаешь, что такое настоящий «кок»…

Он извлекает свой член и, бережно взвесив на ладони свою мужскую гордость, с ходу вламывается в нутро Салли. Ощутив очередное вторжение, девушка начинает слабо отвечать своему партнеру, подаваясь тазом вверх.

— Ишь ты — подмахивает! Разобрало сучонку наконец! — одобрительно замечает один из сидящих в изголовье негров.

— Ха! И меня по новой разобрало! — с гоготом отзывается другой.

Он тоже освобождает свои чресла от штанов, высвобождая полувозбужденный пенис:

— Он уже успел соскучиться по этой крошке!

Надрочив свой елдак, негр направляет его в рот девушки. Салли покорно размыкает губы.

— Ну как — вкусно? Пососи-ка хорошенько эту конфетку — она такая сладенькая…

Повинуясь напору насильника, Салли заглатывает его член все глубже — такое впечатление, будто он заходит ей в самое горло.

— Вот так, умница… Я смотрю, тебе нравится мое угощенье, а? И чего ты только упиралась, дурочка?

Тем временем его компаньон вовсю трудится меж раздвинутых до отказа ног девушки. Он более суетлив, чем его предшественник, и напоминает ворующего кур хорька: движения торопливы и судорожны, как будто парень боится, что его сейчас кто-то прогонит.

— Впендюрь ей хорошенько, Джимми, — подбадривает его один из приятелей. — Пускай она подольше помнит нашу встречу, эта шалашовка.

Джимми старается как может. Увлеченно сопя, он елозит на Салли, тискает ее узкие бедра. Девушка ублаженно мычит. Возможно, она хочет вскрикнуть — то ли от боли, то ли от удовольствия, но набухший пенис во рту не позволяет ей этого сделать.

— Давай, приятель, не ленись! Пусть у нее глаза на лоб вылезут и задница пополам треснет!

Но Джимми явно выдыхается, он уже на пределе.

— Сука! — яростно восклицает он. — Ах ты ж и сука! Тварь проклятая!

Он чувствует, как рвется из него поток спермы, и, будучи не в силах совладать с настойчивыми позывами своего организма, испытывает ненависть к этой хрупкой девчонке, находящейся в его власти: ему хочется драть ее еще и еще, но развязка неизбежно наступает. Он зло хлещет Салли по бедрам, но звук звонких шлепков доводит его окончательно. Джимми бурно кончает, взвыв совершенно по-собачьи: смесь злобы и удовольствия слышится в этом вопле.

— Сука ты бессовестная, — бормочет Джимми, натягивая штаны. Он явно не понимает комичности своего заявления в контексте ситуации, но ему сейчас не до того: опустошенность во всем теле, вяло повисший пенис…

А Салли между тем со сладким чмоканьем обрабатывает губами и языком тот член, который еще в силе. Ни дать, ни взять — будто мороженое лижет.

— Ну ты даешь, малютка, — хрипит ее партнер.

И вот он уже выгибается дугой, замирает — и запрокинувшая голову Салли быстрыми глотками выпивает хлещущую ей в рот струю горячей спермы.

— Вкусно, деточка?

Четверо мужиков едва ли не с умилением смотрят на распростертое перед ними девичье тело.

— Хороша попалась девочка, — произносит один. — Познакомиться с ней теперь, что ли?

Другие довольно регочут в ответ:

— Может, ты на ней еще и женишься теперь, Сэм? Ты уж тогда не забудь позвать на свадьбу!

Они хохочут еще пуще.

— Да ну вас к дьяволу! — отмахивается смеющийся Сэм. — Может кто-нибудь повторить хочет, ребятишки?

— Погоди, дай перекурить…

Они щелкают зажигалками, прикуривают, перебрасываются ленивыми замечаниями:

— А хорошо ты ей в попочку вставил, да. Она сразу врубилась что к чему.

— А я всегда с задницы начинаю. У меня стиль такой, понял?

Все это время Ник стоит в кустах как вкопанный и наблюдает за происходящим. Так бывает во сне: нипочем не можешь шевельнуться, даже пальцем не двинешь — будто столбняк напал. И вдруг он замечает пристально направленный на него взгляд Джимми.