Игорь Никулин - Золотой капкан

Он забился на цокольный этаж, в дальний темный угол, подальше от людей. Усевшись прямо на бетонный пол, подтянул колени к подбородку и, уткнувшись в них лицом, задремал.

И снился ему приятный сказочный сон. Покачивался в движении вагон, а он отсиживался в тамбуре, тайком от проводника. И что интересно, словно надев шапку-невидимку, для всех незаметный. Его не замечали курильщики, хотя сплевывали чуть не на голову и бросались окурками. Не в него, конечно. Для них — в пустой угол возле поручней… Довольный неожиданным открытием, он готовился уже посетить вагон-ресторан и, опять же тайком, подкрепиться за счет заведения. Но проводник — черная душа — имел, видимо, дурной глаз и сумел-таки разглядеть в тамбуре скрючившегося зайца. А, разглядев, с размаха поддал ему в бок…

Боль показалась ощутимой и реальной! Зашипев, он зашевелился, и первое, что бросилось в глаза, — до блеска начищенные черные ботинки, в которых отражался свет светильника, и форменные брюки с узким малиновым кантом.

— Вставай! — окончательно растеребил его грозный окрик. — Или не врубился, кто перед тобой?

Вадим беспрекословно поднялся. Перед ним стоял молодой, не старше двадцати лет, парень в новенькой, недавно со склада, милицейской форме с чистыми погонами рядового на плечах.

Жиденькая ниточка юношеских усиков, отпущенная разве что для солидности, грозно переломилась на скуластом лице:

— Документы!

«Не повезло, — неприязненно посмотрел на него Вадим. — Что же ты смотришь на меня, как барышня на вшу? Салага еще по годам, а туда же. Эх, наделят вас властью…»

Милиционер работал в органах без году неделя и старался во всем походить на старших товарищей. Те же, когда задержанный не ломал в поклоне шапку, а хуже того — если начинал выкобениваться, долго не чикались, демагогию с зачитыванием прав не разводили и пускали в ход резиновые «демократизаторы».

— Документы! — повторил он фальцетом свое требование и вытянул из кожаных ножен дубинку.

— Ну, нету, — развел руками Вадим.

— Бомжуешь?

— Нет, но… Получается так…

Лицо ретивого блюстителя озарила довольная улыбка, и Вадим понял, что стал первым трофеем в его начинающейся милицейской карьере.

— Пойдем, — кивок головы в фуражке с угнездившимся на тулье двуглавым орлом в сторону знакомой (печально) уже двери линейного отдела. Пропустив Вадима, он двинулся следом, поигрывая дубинкой.

В дежурной части не протолкнуться. Сидевший за пультом лейтенант крутился как белка в колесе, не успевая отвечать на постоянно дребезжащие телефонные звонки. Возле подоконника ржали над отпущенной хохмой трое патрульных. Начавшийся ливень загнал и их под крышу.

В темном коридорчике, где стоял тяжкий запах образцового, убираемого раз в пятилетку советского туалета, вдоль стен на корточках сидели люди.

— Давай к ним, — велел рядовой и подтолкнул его в спину.

Стараясь никого не задеть, Вадим шел, рассматривая собравшуюся публику, в глубь коридора. Компания еще та — вся нищая вокзальная братия. Вот и хромой, вытянув на полу больную ногу, втихую смолил самокрутку. Дух выпотрошенного из окурков табака был настолько вонюч и отвратителен, что разом перешибал остальные запахи. В кучке оборванцев, глядя на Вадима, беззубо щерилась попрошайка — та, что вчера перехватила у него пиццу.

Свободное место отыскалось ближе к туалету. Присев рядом с мужиком непонятного возраста с вырванным на спине клоком и спортивных засаленных брюках, Вадим задохнулся от невыносимого зловония. И, задержав дыхание, отодвинулся.

— Брезгуешь? — спросил бомж, обнажив почерневшие обломки зубов. — Видишь, че… — И задрал штанину.

Юрченко, работая врачом, повидал в жизни всякого, но представившаяся взору картина была настолько ужасна и отвратительна, что он подскочил и не сумел сдержать подкатившегося рвотного спазма.

На тощей лодыжке бомжа зияла выеденная рана величиной с кулак, а на кости, белеющей в сумраке, клубом вились черви…

На характерные звуки из дежурки выскочил сержант с дубинкой в руке, вглядываясь в темноту и не видя ничего, кроме размытых силуэтов, прокричал:

— Кто блюет? Какая сволочь?.. Бери тряпку и вымывай. Нет? Будете хором вылизывать!!!

— Подожди, командир, — простонал, вытирая мокрые губы, Вадим. — Вызывай «Скорую»… Смотри…

Подняв несчастного, помог ему выйти на свет. Там, стесняясь, мужик снова приподнял трико. Сержант отскочил, пораженный увиденным:

— Открой дверь! — не своим голосом заорал он кому-то. — Иди отсюда, — бомжу — Давай, живее… Как ты еще ходишь?