Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 2. Чужие горы

Шайба, пользуясь случаем и халатным недосмотром со стороны командования, уничтожал уже второй сухпаек.

— Еще бы знать, кто кого там мочит, — сказал Лунин. — Пиндосы вооружены — дай боже, не думаю, что местным там сейчас легко.

— Местные тему чуют, — сказал Власов, кривясь от боли. — Они сейчас зажмут американцев со всех сторон, для острастки убьют еще парочку-другую, а потом начнут торговаться. Не думаю, что Рамус о святости гвинейских границ размышляет. У него мыслительный процесс только на личные преференции заточен.

— Считаешь, что дело закончится выкупом? — спросил Дмитрий.

— Уверен. Я местные обычаи насквозь изучил. Здесь любая перестрелка — это чистой воды экономика. Сейчас Рамус позвонит своему другу — командиру пехотного батальона, тот пригонит сюда своих бойцов, технику, и к утру американцы уже будут готовы к диалогу.

— Не понял… — до Лунина трудно доходили местные обычаи.

— Да чего тут не понять? Вся американская военная мощь сейчас бессильна помочь тем, кто остался на аэродроме. За ночь гвинейцы спокойно сломят сопротивление «зеленых беретов», а оставшихся в живых возьмут в плен. Разумеется, увезут отсюда куда подальше. Потом Рамус назовет номер счета в каком-нибудь банке, и после перевода туда энного количества американских рублей, может быть, отпустит пленных на свободу.

— А потом американцы раскатают этот район Гвинеи в пыль и прах.

— А вот это как раз никак и не тревожит Рамуса, — улыбнулся Андрей. — Так же как и меня, и тебя, и твоего мордоворота Шайбу…

— Посольский прапор с ним, наверное, в теме?

— Безусловно, — кивнул Власов. — Более того, мне кажется, на этой возне вокруг аэродрома, Окай с Рамусом сблизились, и похоже, еще станут партнерами по подпольному бизнесу…

— Нет худа без добра, — кивнул Лунин. — Как рана? Тревожит?

— Болит, — снова скривился резидент. — А куда от нее деваться?

— Промедол еще вколоть?

— Нет, не надо. Боюсь я наркотики. Но если будет хуже — тогда буду согласен.

— Договорились. Ну, так что делать будем? Ждать конца разборок нам нет резона, думаю, валить нам отсюда надо. Вот только куда? — Лунин достал из-за пазухи карту и спутниковые снимки, стал рассматривать их. — Ты этот район хорошо знаешь?

— Можно сказать, что нет, — отозвался Власов. — А валить точно надо. Только сейчас по основным дорогам ехать опасно — по ним сюда войска стягивают. Еще примут за врага, и пиши пропало. Попадемся, за здорово живешь. Еще и нас будут выкупать. Хотя… кому мы нужны. Никто за нас и гроша ломанного не даст. А по второстепенным дорогам, или по лесным — тоже не есть хорошо. Заблудимся, и что тогда?

— Боевое наставление запрещает движение в темноте при потере ориентировки. В противном случае это грозит срывом выполнения боевой задачи и гибелью личного состава, — отчеканил майор.

— Это я и имел ввиду, — кивнул Власов. — Но и сидеть здесь тоже плохо.

— Впервые в жизни я не знаю, что делать, — признался Дима. — Но делать что-то надо. Надо принимать хоть какое-то решение, и выполнять его! Бойцы уже поглядывают недобро, а скоро и вопросы начнут задавать. А там и развал дисциплины последует.

Власов промолчал. Дима повертел в руках карты и снимки, затем достал карты тех районов, которые уже были пройдены. Внезапно он озарился.

— Андрей Владимирович, — обратился Лунин к резиденту. — Я знаю, что мы будем делать!

— Что?

— Мы будем действовать по ранее намеченному плану!

— То есть…

— Возвращаемся в Сьерра-Леоне.

Власов вопросительно смотрел на майора и молчал. Дима объяснил:

— Первоначальный план предусматривал эвакуацию спутника на территорию авиационной базы…

— Но мы уже так далеко ушли…

— Не беда, — Лунин расплывался в улыбке. — Что нам, бешенным собакам, триста километров — разве круг?

— Не могу оценить. В вашем переходе не участвовал, маршрутных условий не знаю.

— Командиры групп и водитель «шашиги» ко мне! — крикнул Дима. — Шайба, и ты тоже!

Спустя минуту Стас, Степан и Виталя собрались вокруг своего командира. Шайба продолжал возиться где-то за грузовиками.

— Андрюша, сынок, тебе особое приглашение выписать?

— Бегу, бегу… — Шайба на ходу глотал горячую тушенку, вынимая её из консервной банки маленькой пластиковой зеленой ложкой.

— Наелся? — спросил Дима у подбежавшего старшины.

— Есть немного! — Широков вытянулся перед майором.

— Сил, значит, набрался?

— Так точно, товарищ майор!