Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 3. Вторжение

— Вы сами приказали.

— Вали за водой, вонючка. Мыться будем.

— Так это… а как же пиндосня?

— Иди к Стасу, бери свободного бойца, и топай водоем искать! А за пиндосами Колдун присмотрит.

— Есть.

Шайба приподнялся, и пригнувшись, ушел к вырубленной им тропе. Лунин вышел по связи на Левина:

— Стас, обеспечь старшину мыльно-рыльным, дай свободного бойца — пусть ищет место, где мыться будем.

— Принял, — коротко отозвался Лёвин. Он обернулся, ища толстого водителя: — Сало! Подъем! Сейчас старшина нарежет тебе боевую задачу!

Салават дернулся было откосить от задачи, но Стас внимательно посмотрел ему в глаза, и тот понял, что неисполнение будет караться очень жестоко. Может быть, даже отпинают. Не исключено, что ногами.

Высадившиеся в Сьерра-Леоне американские войска взяли под контроль все основные объекты государственной инфраструктуры, чем поставили в вопросительное положение миротворческие силы ООН, представленные в этой стране несколькими иностранными пехотными батальонами и двумя авиационными базами. Работа российской авиабазы была парализована полностью, и более того, в один прекрасный момент с Петрова начали спрашивать, куда он спрятал вертолет Ми-24.

Когда на базу приехал лично Сэм Брим, Петров уже был готов к разговору.

— Где ваш вертолет? — Брим старался говорить как можно с большим презрением, дабы подавить у собеседника желание активно сопротивляться.

— На промежуточной площадке, — безразлично ответил начальник базы.

— Верните его сюда! — безаппеляционно потребовал Сэм.

— Не могу, — пожал плечами полковник.

— Это еще почему?

— У меня нет с ними связи, — Петров развел руками.

— Значит, поезжайте туда, и лично приведите вертолет на базу. В противном случае…

— Что в противном случае?

— Он будет уничтожен!

— Да что вы говорите?! Вы помните, да, что вертолет является воздушным судном, работающим под эгидой Организации Объединенных Наций, а вы — официальный представитель этой организации в этой стране. Вы как никто другой заинтересованы в сохранности этого вертолета — и я считаю, что ваше поведение в данный момент не соответствует вашей роли. Вы, по долгу своей работы, должны заботиться об этом вертолете! Значит, когда нужно было бить повстанцев и сопровождать гуманитарные колонны — мой вертолет был вам нужен позарез, а как страну захватили американцы, то все — вертолет стал вам не нужен. Не нужен, или опасен? Признайтесь честно, Брим?

— Вы не много себе позволяете, полковник?

— Я позволяю себе ровно столько, сколько оговорено в моем контракте на выполнение задач миротворческой миссии ООН! А о ваших угрозах уничтожить имущество ООН я доложу в Женеву!

— Петров, надеюсь, вы меня поняли! — Брим сверкнул глазами, но на полковника это не произвело никакого впечатления.

— В общем, так, Сэм. Если какая-нибудь сука посмеет приблизиться к моему вертолету — мои ребята будут бить на поражение. Вы помните, что у вертолета есть пушка. А летчики очень хорошо умеют ей пользоваться.

— Я все это помню, полковник. Я вас прекрасно понял. Если вы не желаете исполнять мои распоряжения, то вам придется исполнить распоряжение генсека ООН!

— Вы думаете, что он опустится до такой мелочи, после того, что США творит в этой стране? Не смешите меня!

— Может быть, до этого он и не опустится, но российский мандат в ближайшее время будет аннулирован!

— Вот тогда и поговорим! Всего хорошего, Брим. И помните, в виду обострения обстановки, агрессии США, и усиления повстанческих настроений среди местных жителей, я приказал охране базы перейти на повышенную боевую готовность. Мои действия согласованы с Женевой. Кстати, пакистанцы сделали то же самое.

Не солоно хлебавши Брим покинул расположение российской миротворческой авиационной базы.

Петров связался с генералом:

— Эдуард Васильевич, тут ко мне Брим сейчас заезжал.

— Чего ему надо от тебя? — генерал оторвался от кучи документов.

— Ясно дал понять, что американцы желают получить полный контроль над вертолетом, который стоит у нас на промежуточной площадке.

— А ты?

— Я залепил ему мульку, что согласовал с ООН повышение боевой готовности, что теперь могу стрелять тех, кто полезет на базу…

— В общем, времени у нас осталось совсем мало. Да?

— Так точно. Решайте скорее, или возвращаем вертолет. Не сегодня, так завтра ООН реально обеспокоится этой машиной, и мне однозначно укажут вернуть его на базу.