Александр Тамоников - Зимняя война. Дороги чужого севера

— Товарищ старший лейтенант, постойте, — вдруг схватил Никиту за плечо Кочергин. — Быстро гранаты давайте — все, что есть… Латкин, ты парень прижимистый, у тебя «лимонка» заныкана, я знаю, давай сюда…

— Кочергин, не выдумывай… — выдохнул Никита. — Уходим все вместе…

— Да вы не понимаете… — горячился командир отделения. — Я не самоубийца, хочу жить долго и с пользой для страны. Я задержать их хочу… Смотрите, сколько тут щелей — набросаю гранат, сверху «лимонку», чеку выдерну — и бежать за вами… Там все сдетонирует, не сомневайтесь, такая потеха будет… Эта «дура» ухнет, дорогу им закроет — не пройдут они, понимаете?.. Да чего вы время тянете, мужики? Живо давайте гранаты! Они через минуту здесь будут! А сами уходите как можно дальше, в лес…

Идея была безумна, но вдруг получится? Кочергина стали загружать гранатами — набрали три штуки, включая ту самую «лимонку». Никита обернулся, когда группа перебралась за косогор. Кочергин развил активность — заталкивал гранаты в расщелину под козырьком. «Лимонка» осталась в руке, он сунул ее в карман — не время еще, сдернул с плеча автомат. Потом присел за камень и начал стрелять длинными очередями, отгоняя зарвавшихся преследователей…

Мощный взрыв потряс округу секунд через тридцать, когда деревья полностью закрыли скалы. Финны закричали, снова разразилась огненная вакханалия. Никита кусал губы — все пошло как-то не так!

— Уходите! — заорал он растерянным разведчикам. — Бегите, к чертовой матери, туда, прямо! Помогу Кочергину, догоним вас! Это приказ, выполнять!

Мечников стряхнул с плеча «шмайссер» и уже на бегу выбросил магазин, хотя в нем что-то осталось, и вбил для пущей гарантии полный. Он бежал обратно, задыхался, проваливался в снег, страшное предчувствие гнало вперед. Ведь не верил же, что все пройдет как по маслу! Он рухнул за дерево, растущее на косогоре, зарычал от обиды и бессилия, дергая заклинивший затвор. Почему именно сейчас?! Взрыв прошел, как и задумывал Кочергин, вырвал часть скалы, повалил несколько финских солдат. Но глыба не упала. С чего она должна была упасть? Она лишь казалась неустойчивой, а на деле могла выдержать даже падение самолета! Но взрыв смешал порядки финнов, кого-то убил, кого-то контузил. Кочергин находился за камнем метрах в десяти — успел до него добраться за четыре секунды. Он сидел на коленях и держался за голову. Догнала взрывная волна парня. Финны поднялись, устремились в проход. Кочергин с ревом вскочил, стал стрелять. Бежали человек семь — видимо, все, что осталось. Остальные погибли, были ранены, кого-то разбросало по лесу. Явление младшего командира Красной Армии они проворонили — и двоих Кочергин успел повалить. Кончились патроны в автомате, он хищно оскалился, выхватил нож, бросился на вооруженных до зубов автоматчиков. Картина была дикая, сюрреалистическая. Финны опешили и даже попятились, не понимая, в чем подвох. Да не было никакого подвоха! Кочергин почти добежал, когда они с опозданием открыли огонь. Боец извивался, пытался дотянуться хоть до кого-то! Он упал на колени, потом лицом в снег, и бледный финский солдат всаживал пули уже мертвому в спину — как будто он мог очнуться и снова взяться за свое…

Мечников справился с затвором. Халтурная немецкая поделка! Пули ложились густо, именно туда, куда нужно. Финны столпились в узком проходе. Двоих Никита прибил сразу, третьему прострелил ногу, и тот упал. Четвертый пустился наутек, но ушел недалеко — красочно взмахнул руками и грянул мордой в снег. Раненый зажимал рукой простреленное бедро, тянулся к выпавшему автомату с мукой на позеленевшем лице. Еще две пули бросили его к скале, избавили от необходимости совершать усилия. И больше никого, все тихо, свои ушли…

Мечников недоверчиво смотрел по сторонам, слушал. Ветер гудел в кронах зимнего леса. Сыпал мелкий колючий снег. Взгляд приковался к мертвому Кочергину. Никита смотрел долго, впадая в оцепенение… Потом развернулся и побежал в лес по следам своих людей.

Он столкнулся с поредевшей командой, выкатившись из-под пышной ели! Карабаш вскинул автомат, облегченно выдохнул:

— Это вы, товарищ старший лейтенант…

Все были здесь, но бежали в другую сторону! Смертельно-бледные Латкин с Камбаровым, Иванченко, который на бегу перетягивал руку ремнем.

— Вы куда? — возмутился взводный.

— Так это, товарищ старший лейтенант… — смутился Карабаш. — Вас спасать с Пашкой… А где?.. — Он осекся и сглотнул, глядя зачем-то Никите за спину.