Алексей Суконкин - Снайперский удар

Ждать долго не пришлось. Вскоре непонятная издали мгла подошла совсем близко, закрыв собой звезды. Видимость упала совсем, а на зубах Паша почувствовал мелкий песок. Снайперы надели боевые защитные очки и замотали лица медицинскими косынками. Паша понял, насколько было бы ему сейчас комфортно в подаренной арафатке, и, более не задерживаясь, ушел с поста на базу. Едва дойдя до дверей дома, он успел оценить, насколько упала видимость – в таких условиях враг, если он будет хорошо знаком с местностью, запросто сможет пройти незамеченным хоть к самому штабу группировки…

– Барс! – ответил Шабалин на вопрос дневального, и, как только дверь открылась, вместе с клубом пыли ввалился в подъезд. – Все, закрывай быстрее! Там просто ужас какой-то на улице!

Дневальный хлопнул дверью.

– Проверь все окна в помещении, чтобы закрыты были, – сказал Паша и поднялся к себе.

Миша не спал – молча стоял у окна, наблюдая за буйством стихии.

– Как воевать в таких условиях? – спросил он вошедшего ротного.

– Никак, – усмехнулся Паша, снимая верхнюю одежду, которая уже вся была забита пылью. – Вот почему у всех тут форма тусклая мне показалась, – сказал он. – Пылью забивается, и хоть стирай, хоть не стирай…

В который уже раз Паша лег в койку – спать оставалось совсем немного, но нужно было отдохнуть – день обещал быть насыщенным и плодотворным.

На утреннем совещании в штабе ОГ «Пальмира» «дядя Леша», после многословной и нецензурной тирады относительно ночного происшествия на опорном пункте садыков возле элеватора, поднял Шабалина:

– Что там случилось, сможете доложить?

– Товарищ генерал, мне взводник ночью доложил, что наблюдал три последовательных подрыва, после чего на дороге горела машина. Подробностей пока нет, но я предполагаю, что садыки, не оценив результаты первого подрыва, ввели в действие два последующих, хотя там на каждом кусту было по две противотанковые противобортные мины, и автомобилю вполне хватило бы и одной. Если бы они с разумом дружили, могли бы понять, что одного подрыва машине было бы более чем достаточно!

– Вы их инструктировали по порядку работы минного поля?

– Так точно! Все показал, рассказал, три подрывные машинки установил в положение «взрыв», сняв их с предохранителя – им оставалось только нажать на кнопку. Подполковник Барченко присутствовал при том, как я инструктировал садыков, и может подтвердить.

Барченко, не вставая, кивнул.

– Мухабаратовцы говорят, что на посту была подорвана машина их разведгруппы, возвращающаяся из выхода на разведку, – сказал генерал Сомов. – Они потеряли шестерых опытных войсковых разведчиков, в том числе двух офицеров. Для них это были крайне важные специалисты.

Паша пожал плечами:

– Товарищ генерал, я не уполномочен контролировать схемы взаимного опознавания садыков с Мухабаратом.

– Я тебя в этом не виню, но получилось некрасиво. Хотели как лучше, усилить им оборону, а они сами себя… в общем, – Сомов посмотрел на начальника разведки оперативной группировки: – Подполковник Барченко!

– Я! – Игорь поднялся.

– Отправляйтесь по своим задачам на элеватор да возьмите с собой Шабалина – изучите, что у них там произошло, да подумайте, как мы им можем помочь, чтобы больше они там сами себя не гробили.

– Есть, – кивнул Барченко.

– Есть, – так же кивнул Паша.

После совещания они вышли на улицу.

– Пойдем на двух «Тиграх», – сказал Барченко. – С собой возьми две пары, в том числе «тяжелую». Выходим через полчаса.

Шабалин направился в расположение, где собрался сам, отослал водителей за машинами и проверил вооружение и снаряжение двух снайперских пар. Сегодня он решил взять в дело пару Борзова с «манлихером».

Вскоре они уже выехали на шоссе № 7, где чуть не на каждом километре пути располагались опорные пункты садыков, кольцом окружившие Тадмор и Пальмиру и представляющие собой скорее взводные опорные пункты типовой организации – врытые в землю танки и БМП, стрелковые огневые точки, протяженные минные поля. Во всей системе обороны, выстроенной после овладения Пальмирой, элеватор выдавался вперед, в сторону Эс-Сухнэ и в силу своего господствующего положения над равниной представлял собой важный элемент обороны, способный контролировать значительную территорию. За него постоянно шли локальные сражения, боевики неоднократно пытались отбить его у садыков, и те, не проявляя достаточной стойкости, уже давно бы оставили его, если бы не дежурные силы, выставляемые командованием оперативной группы «Пальмира» – куда входила снайперская группа из девяти человек, группа передовых артиллерийских наблюдателей из четырех офицеров, трех военных советников при сирийском мотопехотном батальоне (которые периодически бодрили сирийских командиров, внушая им уверенность и необходимую стойкость в боевых столкновениях с игиловцами) и время от времени появляющаяся на элеваторе группа сил специальных операций, которая использовала зернохранилище в качестве передовой базы, с которой шла подготовка к предстоящему наступлению в сторону Дэйр-Эз-Зора. Сюда же в последнее время зачастили командиры высокого ранга, приезжая на рекогносцировку и подолгу рассматривая местность в мощные оптические приборы наблюдения. Отсюда работали передвижные комплексы разведки – воздушной, с использованием беспилотников, и радиотехнической, аппаратные машины которой засекали переговоры боевиков и передавали координаты источников на гаубичные и реактивные артиллерийские батареи, расположенные в глубине обороны, на окраине Тадмора в районе разрушенного аэропорта.