Александр Тамоников - Агент из подземелья

Уваров метнулся к вешалке, сдернул плащ, накинул на голову. Плохая маскировка, но ничего другого у него не было.

Донеслись голоса с другой стороны дома. Только этого не хватало! Противник действовал быстро и силы в район стянул немалые, пока Алексей растекался по древу в подвале. Значит, минут пятнадцать прошло с того момента, как пеленгаторы зафиксировали сигнал.

Комнат было немного, но это был не его дом, он тут плохо ориентировался. Уваров метался по помещениям, вывалился в узкий коридор к двери черного хода. Что за ней? Маленький огород, садовые деревья?

На крыльце уже топали люди, барабанили в дверь. Хорошо, что с ходу не выставили. Несколько секунд в запасе.

Он выскользнул на крыльцо. Нет, ему не почудилось, здесь тоже были враги. Обошли! Из-за угла метнулся эсэсовец в длинной шинели!

– Стоять! Ни с места! – Вряд ли этот тип мог увидеть его лицо.

Алексей ударил ногой с разворота. Взметнулись полы плаща, словно крылья демона в ночи. Нога попала в бедро. Эсэсовец закричал от боли, потерял равновесие. Пока он падал, Уваров спрыгнул с крыльца, ударил сапогом в подбородок. Хрустнула кость. Долгий сон был обеспечен.

Дорожка в полумраке едва очерчивалась, вела за деревья, в глубину садика. Хвала фрау Циммер. Она очищала ее от снега.

За спиной Алексея сломался очередной замок, распахнулась дверь, и стая демонов ворвалась в квартиру. Он с натягом закрыл дверь. Пусть дорогие гости сами разбираются, где тут черный ход. Уйму времени потерял!

Уваров уже не понимал, где кричат люди. Ему казалось, что везде. Хрустела каменная крошка под ногами, мелькали озябшие деревья. Он завернул за ветвистый кустарник.

Снова незадача. Из ниоткуда выросли двое, выбили «парабеллум», свалили с ног. Все произошло внезапно, он не успел сгруппироваться. Откуда они взялись? Перелезли через соседскую ограду?

Алексей упал на левый бок. Боль в плече была адской, но он сумел сунуть руку в правый карман. Плащ фрау Циммер слетел с головы, скомкался под пятой точкой. Кто-то торжествующе воскликнул, отбросил ногой его «парабеллум», ударил носком сапога по бедру. Тело пронзила боль. Уваров стиснул зубы, судорожно нащупывал в кармане рукоятку «браунинга».

– Попался, голубчик! – процедил знакомый голос.

Надо же, старина Вакслер. Кто был второй, неважно, рядовой сотрудник гестапо. Сегодня им крупно повезло.

Алексей задыхался от боли, пытался собраться. Даже крошечный пистолет развернуть в кармане было сложно.

– Сейчас посмотрим, что ты за фрукт. – Загорелся карманный фонарь, бледный электрический свет ощупал искаженное лицо. – Минуточку… – Вакслер растерялся. – Коффман, это вы? Какого дьявола вы здесь делаете?

– Вакслер, это недоразумение, – прохрипел Уваров. – Я прибыл сюда раньше других. Вы не на того напали, он ушел. Помогите подняться.

– Да неужели? – пробормотал Вакслер. – Вы не участвовали в облаве, Коффман. Что вы несете?

Тявкнул «браунинг», словно ветка сломалась. Первая пуля продырявила китель и попала Вакслеру в бедро. Он рухнул на колено, взревел от распарывающей боли. Его подчиненный отшатнулся, вскинул ствол.

Не было времени вытаскивать «браунинг». Вторая пуля проделала еще одну дырку в кармане шинели, угодила этому субъекту в живот. Тот согнулся. Алексей ударил его двумя ногами, чтобы тот не тянул с падением, тут же встал, как пьяный.

Все болело, кружилась голова. Сколько секунд в запасе? Время вышло.

Двое корчились, стонали под ногами. Он выстрелил каждому в голову, заковылял по дорожке, потом опомнился, вернулся, стал отыскивать свой «парабеллум». Пистолет лежал в снегу, вверх торчала рукоятка.

С протяжным воем распахнулась дверь черного хода. Кто-то выбежал из дома, бросился к телу эсэсовца с раскрошенной челюстью.

Тут же прозвучал истошный крик:

– Все сюда! Он где-то здесь!

Крик подхватили другие голоса.

Алексей припал к соседней ограде, выломал фигурные штакетины, пролез в отверстие, засеменил, пригнув голову, проваливался в сугробы. Снег лип к сапогам, превращал их в бесформенные колодки каторжника.

Сотрудники гестапо шныряли по садику, обнаружили пару свежих трупов, устроили очередной словесный переполох. Нервы сдали у всех.

У майора контрразведки СМЕРШ открылось второе дыхание. Появились шансы выбраться из западни. Его лицо видели только Вакслер с подчиненным, но вряд ли они разговорятся. Эсэсовец у задней двери тоже не в счет. В доме напротив тревожно перекликались штатские, загорелся тусклый свет.