Александр Тамоников - Агент из подземелья

Данный факт был запущен первым. Риска тут почти не было. Алексей знал, что на основании столь хлипкого свидетельства Кромберга не возьмут, но наблюдение установят и меры примут.

Когда Кромберг в третий раз отправился к Хельге, сыщики нашли в его квартире тайник. Дом на Леменштрассе был уже оцеплен. Храбрая женщина отчаянно рисковала. Когда Кромберг уснул, она спустилась в подвал и запустила в эфир набор случайных символов, который тут же уловила служба пеленгации.

Хельга воспользовалась лазом, выбралась в сарай, стоявший на краю участка. Агентам гестапо было не до него, они целенаправленно шли в дом. Женщина выскользнула в переулок и растворилась во тьме. Той же ночью подпольщики вывезли ее из города и надежно спрятали. За судьбу жрицы любви теперь переживать не приходилось.

Гестаповцы с шумом накрыли Кромберга, вытряхнули его из кровати. Дураков там не держали, отличить виновного человека от невиновного могли. Для этого и требовались исчерпывающие доказательства.

Однако положение все равно оставалось шатким по банальной причине. Кромбергу не в чем было признаваться. Рано или поздно это дошло бы до следователей. Но неделю Алексей выиграл бы.

Смерть Кромберга стала неожиданной для всех, и для него в том числе. Аневризма сосуда головного мозга. Впоследствии, анализируя ситуацию, он признал, что все предпосылки для того у Кромберга имелись. Резкое ухудшение самочувствия, приступы головной боли.

Алексей не испытывал жалости к своему коллеге. Тот лично никого не расстреливал, деревни из огнемета не сжигал. Но, будучи на службе в Кракове, активно отлавливал и поставлял в подвалы гестапо местных подпольщиков и членов их семей, а там им, понятно, дифирамбы не пели.

Смерть Кромберга оказалась ему на руку. Спектакль удался, но у немцев остались сомнения, которые им хотелось устранить. Провал группы Шнейдермана был для Уварова, как ножом по горлу. Перед этим погибла почти целиком группа Вагнера. Магду Штильгер гестаповцы вывернули наизнанку, заставили расколоться. Она не должна была знать о второй группе. Налицо грубое нарушение инструкций!

Сердце Алексея сжалось, когда он услышал про заброшенную часть патронного завода Виттерлинка. Но предупредить товарищей Уваров уже не мог, шел с группой Калленберга. Когда тот приказал четверым своим людям идти в обход, Алексей мгновенно среагировал на это. Ему пришлось изворачиваться. Он уже готов был прикончить Шульца, Веппера и своего коллегу Беккера. Но подвернулся удобный случай. Веппер продырявил бедро, Шульц остался с ним. Беккера удалось отправить по ложному следу.

Сотрудник СМЕРШа был на грани провала и все же рискнул, не стал пускаться в бега. Когда его нашли ползущим по лестнице, вид у Алексея был жалким. Вся одежда в крови, сам не лучше. Его усадили на ступень, стали приводить в чувство.

«Где эти твари?! – заорал тогда Калленберг. – Гауптман, вы видели их?»

«Видел, – пробормотал Алексей. – Даже подстрелил кого-то, когда они пробегали мимо. Мне дали по голове, я ударился о трубу».

Часть гестаповцев пошла по следу. Уварову оставалось надеяться только на то, что подпольщики уже далеко. Кто-то из сотрудников гестапо побежал к оцеплению, дал эсэсовцам команду растянуть кольцо. Остальные мялись в нерешительности. Среди них были пострадавшие, с ушибами, царапинами. Кто-то вывихнул ногу, кувыркаясь через рухнувшую балку.

«Мартин, это ты его?» – недоверчиво спросил Беккер, переворачивая мертвое тело.

«А здесь был кто-то еще? – съязвил Алексей. – Отто, где тебя носило? Я звал, кричал, пришлось одному держаться. Я не мог их остановить, оберштурмфюрер, – сказал он Калленбергу. – Промчались мимо, я успел кого-то подстрелить. Они не стали даже останавливаться».

Микаэль Шнейдерман и после смерти оказал услугу офицеру контрразведки СМЕРШ. Он получил ранение еще в цехе, товарищи тащили его по тоннелю. Сперва он мог переставлять ноги, потом безжизненно повис. Пусть гестаповцы доказывают, что кто-то пристрелил его не здесь. Ранение сквозное, пулю не найти. Вряд ли специалисты из криминальной полиции будут делать вскрытие.

Беккер был смущен и озадачен. Он как-то странно смотрел на Алексея.

«Но в коридоре брызги крови, – подметил кто-то из сыщиков, копаясь под трубами. – Словно раненого тащили».

«Там другие раненые были. Я с фонарем на них вылетел. Из них кровь хлестала, как вода. У одного рука прострелена, у другого – плечо», – выкрутился Уваров.