Александр Афанасьев - Призраки Лондона

Но мало кто знает, что в десятку лидеров по количеству камер на душу населения входит и Москва — а помимо обычной сети камер существуют и другие системы контроля, говорить о которых я не имею права. Скажу только о самой известной системе — Поток, которая собирает информацию с камер дорожного наблюдения. Официально — система используется только для контроля дорожного потока и отправки «писем счастья» тем, кто нарушает ПДД — но на деле функций там намного больше, там ведь распознавание номеров автоматическое идет. Есть системы контроля метро, центр города, правительственные здания — под контролем полностью — в общем, если мы англичанам и уступаем — то немного, а кое-в-чем и превосходим. Российский алгоритм распознавания лиц в потоке лучший в мире, это признают и американцы и израильтяне — они закупают нашу технику, а не мы их. И, тем не менее, у нас нет той раскрываемости, которая есть у англичан.

Почему?

Потому что нет второго компонента — общества. В Британии действует программа «соседский пригляд». Если в квартале появились какие-то странные или подозрительные люди, происходит что-то странное — обязательно местные снимут трубку и позвонят в полицейский участок. Если британец видит что-то плохое или подозрительное — он обязательно сообщит в полицию. Помогать полиции — там нормально.

В России — ничего этого нет и даже большинство населения, которое не совершает ничего противозаконного — относится к полиции с подозрением и скепсисом. И понятно, что никто звонить не будет, потому что в России еще со сталинских времен есть понятие «стучать». Стукач — человек конченый, вне зависимости от того кому и о чем он «стучит». И пока это так — а так теперь будет, видать, всегда — никогда у нас не будет британской раскрываемости, хоть с головы до ног камерами обвешайся.

И еще — в Британии редко можно встретить злонамеренных людей. У нас таких — полно. В России способы обхода закона начинают придумывать, пока он еще законопроект. А всю страну — за руку не поймаешь…

Но это так, к слову…

В Нью Скотланд Ярде я был лишь однажды. Тогда мы готовили визит на высшем уровне. Это был октябрь 2005 года, я только перешел тогда в ФСО. Вообще, Путин в Лондоне бывал не часто — всего четыре раза. В Германии он, например, побывал семнадцать раз.

Нью-Скотланд Ярд — разительно отличается от всех зданий силовых министерств, какие есть у нас в стране. У нас главное что? Кабинеты! И чем больше начальник — тем больше он себе хочет кабинет — отдельный, с приемной, с комнатой отдыха, со столовой на этаже… бюрократический рай, в общем. Средство самовыражения, витрина тщеславия… в общем, я начинаю рассуждать как британец.

В Нью Скотланд Ярде кабинетов немного — зато много открытых рабочих пространств и залов с аппаратурой, которые по мере необходимости занимаются теми или иными оперативными группами. В залах понятное дело куча мониторов — полицейская работа в Лондоне почти всегда заключается в просмотре информации с камер, сопоставлении ее, составлении фотороботов и прогоне их по базам… главное не получить информацию, главное выбрать из огромной кучи информации нужное. По кабинетам тоже никто не сидит — есть большие залы, которые при необходимости легко переконфигурируются. Если бы наш министр увидел кабинет британского министра внутренних дел, или начальника полиции Большого Лондона — он сильно бы удивился. Приемной нет, комнаты отдыха нет, одна стена стеклянная, большую часть кабинета занимает стол для совещаний. На стене нет даже карты Лондона — на самом деле, ее нет потому, что поверхность стола представляет собой один большой интерактивный экран, и при необходимости можно не только вызвать электронную карту большого Лондона, но и работать с ней, накладывая слои и делая пометки.

Поскольку я был представителем иностранной державы, еще и условно враждебной — меня пожелал принять сам Комиссионер полиции большого Лондона. На данный момент это была мадам Карла Рид, коммандер Ордена Британской Империи по гражданскому списку. Я ее немного знал — ее имя впервые прозвучало, когда офицеры британской полиции расстреляли на входе в подземку иностранного студента — латиноамериканца. Он был похож на араба и не остановился по требованию, потому что плохо знал английский и не понял, что обращаются именно к нему. Мадам Рид была невысокой, суховатой женщиной лет пятидесяти со сморщенным лицом и типично британским юмором.