Сергей Самаров - Мирные средства исчерпаны

Снимать такую систему защиты было ни к чему. Это и опасно, и хлопотно, и вставать пришлось бы в полный рост, чтобы гранату с ветки снять, и потом гранаты требовалось куда-то бросать, чтобы уничтожить, поскольку кольцо с них уже сорвано, а предохранительный рычаг держится только на проволоке. Валидов поступил проще: на четвереньках осторожно перебрался через проволоку, протянутую внутри травы, и продолжил путь. В двадцати метрах от блокпоста, уже по другую его сторону, старший лейтенант встал на ноги и осмотрелся. Света в окнах не было. Соображают, что свет в бойнице – мишень для снайпера или гранатометчика. Конечно, далеко не каждый гранатометчик в такую мишень попадет, но есть спецы, стреляющие из гранатомета предельно точно.

До блокпоста было такое же расстояние, как до ближайших домов на освещенной улице. Прислушавшись и убедившись в видимой безопасности, хотя и возможную скрытую угрозу тоже подразумевая, старший лейтенант пошел в сторону села. К его неудовольствию, пришлось долго идти вдоль заборов, прежде чем он сумел добраться до первой улицы. Но улица уводила его в сторону от нужного направления. Пришлось пройти еще длинный квартал, но следующая улица опять вела туда же, куда и первая. Кажется, районный центр был построен по московскому принципу. Имелся центр, площадь с административными зданиями, и от нее расходились радикальные линии-улицы. Плохо, что у него не было карты. Однако такие карты должны быть у бойцов на посту. Неплохо бы у кого-то из бойцов поста позаимствовать планшет с картой. Это был, наверное, единственный способ обрести возможность к ориентации.

Старший лейтенант решительно развернулся на сто восемьдесят градусов, словно получил стандартную команду «кругом», и так же решительно зашагал обратно в сторону блокпоста. Чувствовал он себя достаточно уверенно, потому что хорошо знал, как такие посты выстраиваются. Как правило, из тяжелых бетонных блоков сооружается сам пост, причем блоки ставятся даже без раствора и держатся один на другом исключительно за счет собственного веса. Как-то говорили про испытания блокпостов на прочность. Пробовали своротить это сооружение сначала грузовиком, потом колесным трактором. Не получилось. Подогнали большой гусеничный бульдозер. Он своротил. Справился с задачей и танк. Но бульдозер не имеет бронированной защиты, приближается слишком медленно, и его легко уничтожить. Танками же бандиты пока, слава богу, не успели обзавестись, иначе дело обстояло бы хуже. На блокпосту бойцы чувствуют себя достаточно защищенными. Обычно там дежурят четыре или пять человек. Неподалеку, если есть какое-то сооружение, напоминающее дом, его используют под казарму. Если такого сооружения поблизости не имеется, подгоняют пару-тройку строительных вагончиков, в которых можно разместить взвод, или просто ставят палатки. Около жилого городка всегда выставляется часовой. Вот до часового старший лейтенант Валидов и собирался добраться. Хотя точно еще не решил, что нападать нужно именно на часового. Он так и не понял окончательно, кто несет службу на блокпосту, местные менты или прикомандированные омоновцы. Если менты, у них может и не быть при себе карт. Омоновцы, особенно если они приезжие, как правило, все носят офицерские звания или хотя бы звания прапорщиков и старших прапорщиков. В таких званиях носят на себе все, что входит в оснастку, все, что можно пристегнуть к портупее, в том числе и стандартный офицерский планшет, в котором обязательно должна быть карта.

По дороге в сторону блокпоста Валидов дважды поднимал бинокль. Но он был простой, без тепловизора и без прибора ночного видения, поскольку единственный во взводе бинокль с тепловизором остался у старшего сержанта Кологривцева, а увидеть в простой бинокль что-то ночью весьма проблематично. Но проблему помогла решить луна, которая на короткое время вышла из-за высокой части хребта. И хотя она вот-вот должна была скрыться за второй такой же высокой частью, этого времени Валидову хватило для того, чтобы рассмотреть сначала сам блокпост, а потом палаточный городок, состоящий из трех больших жилых палаток, такой же большой палатки-кухни, над которой поднималась труба, и скромной по размерам, видимо, штабной палатки. Удалось рассмотреть даже часового, ежившегося от ночной прохлады и ходившего вокруг городка, засунув руки в рукава бушлата. Вообще-то замерзнуть ночью немудрено, потому что на высокогорье ночи всегда прохладные. Сам же старший лейтенант прохлады не ощущал, так как постоянно находился в движении.