Александр Сурков - Дебальцевский крест судьбы

Правда, перед тем, как сделать стратегическую закладку, устроил еще один тест. Пять сотен, выдернутых наугад из разных пачек, слил в Белой Церкви в три левых обменки. Если фальшак, так лучше его там же, в гараже, понемногу, обливая бензином, извести в пепел. Но деньги оказались вполне надежными…

После того как избавился от улик и надежно спрятал стратегическое сокровище, стал думать, как позаботиться о себе.

Где умный человек прячет лист? В лесу. Где может надежно спрятаться года на три безработный ветеран? В рядах Вооруженных Сил Украины. Если же нашему листку нужно укрыться от розыска, то он, заключив контракт, возвращается в зону боевых действий…

Примерно на полпути ожил телефон. Звонил Алексей. Посредник сообщил, что самолет успешно приземлился в Израиле, пациент доставлен в клинику, и началась подготовка к операции.

И тогда в тайские города пришел ужас по имени «йинг-тинг» — «ночные никто».

Восемь месяцев кряду с заходом солнца по безлюдным улицам колесили невесть откуда приезжающие зеленые пикапы без опознавательных знаков. Не причиняя ни малейшего вреда случайным прохожим, люди в масках и с автоматами безошибочно находили нужные адреса, взламывали двери нищих хижин и роскошных вилл, не говоря ни слова сверяли хозяев с фотографиями и увозили. А утром на городской свалке появлялись трупы.

Разнообразием «почерк» ночных визитеров не отличался. Все казненные имели какое-то, прямое или косвенное отношение к торговле наркотиками.

Киев. Райвоенкомат.

— А с Червонопартизанска мы всем взводом на Россию сдаваться пошли. Бо по нам неделю так насыпали, шо сил не было. И градами, и минометами. Даже пушками. Потом танки появились. А мы шо? Бе-ка не подвозят. По нам неделю так насыпали, шо сил уже не было. Командиры порешали. Технику взорвали, двинули прямо через кордон. Там нас какие-то русские полковники принимали и эти, о-бе-ес-е. Обыскали, разоружили, по машинам растолкали, а нас там было человек двести, отправили сперва на Ростов. Мы уже думали, что в тюрьму, но по дороге вдруг развернули колонну под Мариуполь. Высадили за Широкино. Говорят к своим звездуйте и скажите остальным шоб сдавались, бо Путин бандеров всех перебьет. Смеялись, суки, как фашисты в кино …

Дядька в потертом пикселе не умолкал уже полчаса. Он демобилизовался неделю назад, пришел в военкомат за какой-то справкой и вместе с Сергеем ждал, когда объявится хозяин нужного кабинета. Мужик после плена повоевал в ДУК ПС, потом со всем своим отделением оформился на контракт в бригаду. Прошел практически тот же путь, что и Сергей — граница, Иловайск, Дебальцево. Кроме того, хватануть успел Шахты Бутовка, и Промзоны. Еще не отошел от войны.

Перескакивая с одного на другое, он сыпал названиями населенных пунктов, позывными известных людей. Рассказывал про то, что у каждого оружия свои звуки, о том как он закопался в землю под градом. Что ему здесь в Киеве все непонятно и тяжело. Что он хочет обратно в бригаду, на передок…

Сергей не перебивал, но и почти не слушал. Ничего нового ему бывший ДУКовец не сказал. Он и сам собирал товарищей по кускам, чтобы отправить родным то, что от них осталось. Тоже вернувшись домой из госпиталя, первые недели не мог нормально общаться ни с кем, кроме своих, атошников, в крайнем случае, волонтеров. И во многом был согласен с этим искореженным войной мужиком. Потому что возвращаясь к мирной жизни в тщетных попытках найти работу, все меньше и меньше понимал, ради чего и кого они прошли тот ад…

Дядька не умолкал. Старлей, у которого Сергей состоял на учете, все не шел. Реформы реформами, а военкомат как был постсовковым присутствием, так и остался. Хочешь отмазаться — плати, желаешь призваться — опять плати. Слава богу, хоть скамейки поставили в коридоре.

Он уже собрался плюнуть на все и уйти…

— Бля, сержант! Живой? Ты тут какого беса?

Жесткий, с легкой сумасшедшинкой голос. Сергей поднял глаза.

Над ним навис двухметровый амбал в черной кожаной куртке и необъятных джинсах. Ричера он видел зимой и в британке, но узнал бы даже через сто лет в кипе и лапсердаке.

Обнялись, обхлопались.

— Увольняешься?

— Не. То еще год назад, по ранению. На контракт подаю документы…

— Ого! Что, совсем кисло в Киеве?

— Атошники никому не нужны. Задолбался таксюрить на бляхе.

— Понимаю. Бумаги оформил?

— Нет, вот как раз жду…

Ричер оглядел Сергея с ног до головы. Внимательно. Оценивающе. Словно винтовку выбирал в магазине. Прищурился, что-то себе просчитывая. Потом веско сказал.