Андрей Воронин - Инструктор. Пока горит звезда

— Ты мой мальчик на побегушках и будешь делать только то, что я тебе скажу.

— Ты фуфло, — грубо оборвал его Коротков. — Просто банкомат и ничего больше. И то, что ты водишься с опасными людьми, не делает тебя значимее.

— Ах ты, скотина! — лицо Орбели перекосило от ярости, и он, позабыв обо всем, бросился на Короткова, с лету нанося удар с левой.

Коротков поставил блок и ударил Орбели по печени.

Героян, молча сидя в кресле, наблюдал за спектаклем. Илларион кинулся на Короткова, стараясь его оттянуть от скорчившегося от боли Орбели. Коротков, войдя в раж, ударил того несколько раз ногой, так что Орбели упал на ковер.

— Ты делаешь большую ошибку, скотина! — прерывисто сказал Орбели.

— Моя единственная ошибка в том, что я позволил тебе считать меня мальчиком на побегушках. Пора исправить это недоразумение. Ты кусок дерьма!

— Спокойно, мужики, спокойно! — Илларион обхватил сзади Короткова и рывком оттянул его от Орбели.

Орбели, к своему стыду, не мог подняться. Саднила печень, и во рту было солоно от крови. Коротков, не постеснявшись, зарядил ему ботинком прямо по лицу.

Орбели сплюнул кровью и по-звериному посмотрел на Короткова.

— Ты труп, сучий потрох! Ты больше не президент! Даю тебе пять секунд, чтобы ты убрал свой жирный зад из моего кабинета! Толстая свинья!

Орбели судорожно открыл ящик стола и достал оттуда пистолет.

— Эй, спокойнее, спокойнее, — аккуратно осадил его Забродов. — Обойдемся без трупов.

Коротков, побледнев, попятился к двери.

— Вон! Всем вон отсюда! Убирайтесь, чертовы идиоты! Не мешайте мне говорить!

Когда Орбели остался наедине с Герояном, он устало опустился в свое кресло.

— Артур, что за базар? — непонимающе и жестко спросил Героян. — Ты говоришь, у тебя нет серьезных проблем, а тебя только что опустили как последнего человека. Ты понимаешь, что твои косяки я разгребать не буду? У тебя все выходит из-под контроля. До тебя доходит, чем все это может закончиться?

— Это… это… — Орбели тщетно пытался подыскать подходящие слова. Как назло, речевой аппарат отказался его слушаться. Во рту пересохло так, что казалось, язык вот-вот прилипнет к небу. — Это не относится…

— Ты предлагаешь мне поучаствовать в этом шапито? Вначале Ашот прилетает в Ереван, ФСБ, теперь Коротков! Что следующее на повестке дня? Ты думаешь, что я даю шансы дважды? Отвечай за свои поступки!

Орбели хотел остановить Герояна, упасть на колени и ползти за ним, как подыхающая собака за своим хозяином, но он словно врос в свое кресло и не мог пошевелить даже рукой, настолько его сковал сильнейший страх.

— Сержик… — пробормотал Орбели под нос, наблюдая, словно в замедленной съемке, как Героян поднимается из кресла и неторопливо выходит из кабинета.

Нет, он должен его остановить! Он может это сделать, пока не поздно. Упадет перед ним на колени и вымолит у него прощение, попросит дать ему еще один шанс. Героян не сможет отказать ему, ведь Орбели столько для него сделал! На подгибающихся ногах, как сомнамбула, Орбели вышел в приемную и пустым взглядом посмотрел на закрытую дверь.

— Вам плохо? — всполошилась секретарша, отметив про себя землистый цвет лица Орбели. — Я вызову врача! Подождите.

— Не надо врача, курва, — резко ответил Орбели. — Заткнись и сиди тихо.

Орбели торопливо вышел в коридор и прошел до самых лифтов, но Герояна уже там не было, и он с досадой выругался, обхватив голову руками и сжав ее так, словно она должна была разорваться от нахлынувших мыслей.

Лифты были заняты, и Орбели, спотыкаясь, побежал вниз по лестнице. Ему было на все плевать, в том числе на то, что подумают о нем его сотрудники. Толкая плечом поднимавшихся навстречу людей, он несся вниз по лестнице, едва не подвернув ногу в самом конце. Так и выбежал на улицу в одном костюме и увидел только отъезжающий «мерседес» с кортежем охраны.

— Стой! Стой! — заорал Орбели.

Он замахал руками, словно был на необитаемом острове и увидел пролетавший над ним вертолет, и побежал за машиной, но вместо того, чтобы замедлиться, кортеж стремительно набрал скорость и исчез в конце улицы.

Орбели сел на бордюр тротуара и некоторое время сидел не шелохнувшись, словно превратился в бездушную статую без чувств и эмоций.

«Ну, я и влип. По самое не хочу… Черт, все кончено. Герояну надоело со мной возиться. Он скоро от меня избавится, и я даже не узнаю, когда это произойдет. Я в полной заднице. Как мне вернуть доверие с его стороны? Что я могу сделать? — Орбели задавал себе бесчисленные вопросы и ни на один из них не находил вменяемого и полностью устраивающего его ответа. Наоборот, ответы получались какими-то мутными и смахивали на бред сумасшедшего. Орбели прямо-таки чуть ли не на физическом уровне ощущал, как нити управления выскальзывают из его рук. — Пока еще не поздно, я должен изменить ситуацию. Поставить этого жирного ублюдка Короткова на место. Убрать Забродова и Борынца. Подкупить прессу. Но кто сделает всю работу, если Ашот убрался в Ереван и отсиживается там, как последняя крыса? Он предал меня и настучал обо всем Герояну, наверняка сгустив краски».