Александр Тамоников - Химическая война

Через минуту перед кабиной выросла серая стена ангара, шасси винтокрылой машины коснулись противоскользящей пеньковой сетки, натянутой поверх площадки. Вокруг замельтешил технический персонал, закреплявший на узлах креплений швартовые тросы.

Смолкли турбины двигателей и редуктор. Лопасти двух несущих винтов прочертили с десяток кругов и остановились. Шумно сдвинулась в сторону дверь грузовой кабины.

— Ого, сколько вас тут! — радостно вздернул брови молодой авиационный техник. — Все, товарищи, поезд дальше не идет. Просьба освободить вагоны…

— И на том спасибо, — завозились бойцы, пробираясь к выходу и хватая по пути шмотки.

Соменков шумно втянул носом солоноватый морской воздух и, посмеиваясь, хлопнул командира по плечу:

— Ну что, Саня, опять запахло морем?

— Запахло, — кивнул тот, взваливая на спину огромную сумку со снаряжением. — Я уж, признаться, соскучился по его запаху.

— Я тоже часто вспоминал нашу работу, — подключился к разговору Зеленский. — А сейчас сидел в утробе «вертушки» и подумал: чего радуюсь? Опять крохотная каюта, качка, звонки, мат старпома по трансляции и прием пищи строго по распорядку.

Навьюченный шмотками Абрашкин, проходя мимо, заметил:

— И все-таки это лучше, чем мат пьяных работяг в петровской канаве…

Группе Хабарова предстояло прожить на крейсере около двух суток, пока тот снимется с рейда, возьмет нужный курс и дойдет из Адриатического моря до восточных вод Средиземного, омывающих берега Сирии. А пока местное корабельное начальство любезно предоставило три двухместные каюты, расположенные в офицерском коридоре одной из палуб.

Встретивший группу помощник командира корабля представился:

— Капитан третьего ранга Большаков.

Тощая фигура морского офицера совсем не соответствовала фамилии. Зато он был приветлив и искренне радовался появлению на борту новых лиц. На площадку он прибыл с группой матросов, которым приказал взвалить на себя часть поклажи и перетащить ее в запиравшуюся кладовку при вертолетном ангаре. А по дороге в заветный коридорчик Большаков успел рассказать пару историй, связанных с длительным переходом из холодных северных вод в теплые средиземные.

— Пришли. Прошу располагаться, — показал морской офицер на три открытых каюты.

— Благодарю за радушный прием, — забросил Александр сумку в ближайшую каюту.

— Кстати, а можно узнать, кто старший группы?

— Можно. Я — старший. Капитан второго ранга Хабаров.

— Ясно, — несколько растерялся помощник.

Было от чего. Выглядел Александр довольно молодо, а звание имел приличное.

— Крейсером по-прежнему командует Сергей Юкшин? — поинтересовался Хабаров.

— Нет, Юкшина перевели в штаб Северного флота. А вы его знаете?

— Знаю. Встречались. А кого же вместо него назначили? Уж не старпома ли Смирнова?

Наблюдая за размещением в каюте Хабарова и Соменкова, Большаков негромко рассмеялся:

— Нет, слава богу. Смирнов так и остался старпомом. Ладно, товарищи, не буду вам мешать. Ужин и вечерний чай — по распорядку, вы уже поставлены на довольствие. Если что-то потребуется — звоните или вызывайте через вестового.

— Поняли вас. Спасибо…

Помощник убыл по своим делам, а друзья принялись обустраиваться в скромных апартаментах.

Все офицерские каюты на военных кораблях были похожи друг на друга, как больничные палаты. Разве что форма в плане могла слегка отличаться. Интерьер же — везде одинаковый: две кровати с бортиками — одна над другой, один или пара круглых иллюминаторов, запечатываемых в случае тревоги «броняшкой», узкий платяной шкаф, рундук, умывальник, письменный стол, диванчик из кожзама. На потолке лампочка под матовым плафоном и выходное «решето» системы вентиляции и кондиционирования. Стены из пластика с бюджетной бежевой расцветкой, мебель из панелей ДСП, на полу — вечный темно-коричневый линолеум. Одним словом — дизайн «Три Т», как шутливо называли его моряки, что означало: топорно, тесно и тоскливо. Но выбирать не приходилось.

Распределив шмотки по полкам шкафчика и рундукам, друзья подошли к открытому иллюминатору.

— Значит, Слава Смирнов все еще здесь старпомом, — с ехидной улыбочкой достал Соменков пачку сигарет.

— А куда он денется?

— Я к тому, что командиром так и не стал.

— Знаешь… — покосился на закурившего товарища Хабаров и тоже потянулся за сигаретой. — Если командирами крейсеров будут назначать таких, как Смирнов, то я до района работы лучше на резиновой шлюпочке пойду…