Андрей Лыков - Рождение героя

— Это уж точно. Это ж надо, какая у него выдержка. По его приказу уничтожили нашу экспедицию, а он так высокомерно держался с нами.

— Да, выдержка или просто отсутствие совести. Хорошо, что я сохранил перстень, который он обронил на звездолете. Теперь есть повод еще раз наведаться к нему и вернуть утраченное. Я ему кольцо, он мне расплату за содеянное — свою жизнь!

— Да, Джон, только успокойся. Ты неважно выглядишь, а ненависть не самый лучший стимул для выживания.

Действительно, Кэтрин и не подозревала, как плохо обстоят дела со здоровьем у Джона. Последние сутки в пути при минусовой температуре не прошли бесследно. Джон дышал отрывисто и часто, но было видно, что даже этого объема кислорода его легким не хватало. Уже сформировавшиеся борода и усы мешали увидеть бледно-серый оттенок его лица.

— Да, ты права, милая Кэт. Но это еще не все… Видишь ли, из-за всех этих событий я совершил непростительную ошибку. Я заглушил реактор, не изучив его характеристики. Дело в том, что тут стоит реактор ранних серий «Искателя»…

— Это значит…

— Да, мы не сможем запустить его самостоятельно. Надежда лишь на то, что мы наткнемся на торговый караван с судном, имеющим гравитационный луч или другое спасательное оборудование. Прости меня, Кэтрин. Я, наверное, скоро потеряю сознание… Тут в последние дни очень холодно. Я сохранил для тебя запас энергии нашего обогревателя. Ты ведь космодесантник-спец — продержишься еще как минимум два дня. А там «Искатель» уже будет у гиперпространственных ворот торгового маршрута и есть очень хорошие шансы… Жаль, что так вышло. И я не успел сказать, что… я тебя…

Тут голова Джона упала набок, и лишь крохотные облака пара, исходящие из его ноздрей, показывали, что он еще жив. Только сейчас Кэтрин поняла, чего стоили ее спутнику эти дни, проведенные на замороженном капитанском мостике «Искателя». Даже ей, космодесантнику-спецу, уже было трудно дышать и двигаться, а тело дрожало от холода. Чего же говорить о простом человеке, не запрограммированном на генетическом уровне на преодоление любых неблагоприятных условий. Да, он не включал обогреватель на полную мощность, чтобы дать ей шанс на спасение. В груди Кэтрин пробудилось непонятное ей чувство, давно не дававшее ей покоя. Теперь же оно полностью завладело ей. Она знала название этого чувства — любовь.

Как это понятие было далеко от солдат, созданных генетическим путем. Вообще генные инженеры славно потрудились над спецами военными. Их не только снабдили такими полезными боевыми качествами, как реакция, сила, быстрота, смелость и послушание. Также их постарались лишить сентиментальности, страха, потребности в самоанализе и познании мира. Однако дальше этого создатели проекта «Кузница» пойти не могли: при высокой степени модификации будущие солдаты не отличались сообразительностью и грамотной инициативой в бою, что делало их похожими на военных киборгов, способных без оглядки целым взводом пойти сквозь минное поле. Являясь по сути дела такими же людьми как все остальные, просто с улучшенными боевыми навыками, космодесантники-спецы воспитывались так, чтобы их чувства никогда не давали о себе знать. Оно и понятно, эмоции это последнее, что нужно на поле боя.

И вот Кэтрин в полной мере стала человеком — она поняла, что любит Джона. Своего друга, который сейчас медленно умирает от холода. Первым делом она решительно направилась к обогревателю и запрограммировала его на обеспечение комнатной температуры — пусть уж лучше они продержатся не больше половины суток, но зато вместе. Теперь надо было согреть Джона. Курс выживания в разных климатических условиях был усвоен Кэтрин еще в начальной военной школе — она сняла куртку с себя и с Джона и забралась с ним в спальный мешок. Уже через несколько минут воздух в рубке согрелся до почти комнатной температуры, а индикатор обогревателя показал, что теперь он практически разряжен и будет поддерживать минимальную мощность еще в течение нескольких часов.

Но это уже не волновало Кэтрин. Приятная дрожь прошла по ее телу. Ее губы неумело прижались к губам Джона. И он пришел в себя и ответил на этот поцелуй. От нежных прикосновений Кэтрин он все больше оживал и отвечал на ее ласки. Оставшееся время для обоих превратилось в вечность и теперь ничто не могло остановить влюбленных. Джон был еще довольно слаб, и Кэтрин все делала сама. Любовь и осознание скорой смерти сделали их страсть безграничной…