Евгений Сухов - Обреченная цитадель

– Как же его взять такой? – призадумался старшина.

– Перед атакой артиллеристы помогут. Важно подавить огнеметные точки. Взорвать амбразуры, а там уже и за форт можно приниматься.

– Все ясно. Это уже командование должно кумекать, а наше дело приказы исполнять. Ну что, товарищ капитан, разрешите приступить к исполнению?

– Приступайте, – произнес капитан Велесов.

* * *

Не смолкая ни на минуту, все двадцать четыре часа стучали топоры. По-деловому жужжали пилы. Солдаты, не зная устали, перетаскивали бревна, перед глубокими рвами укрепляли кирпичами крутые склоны валов. В значительной степени помогала инженерная техника: бульдозеры выравнивали землю, растаскивали завалы, могучие краны поднимали на стены стволы и собранные на земле тяжелые башенки. Здесь же на земле составляли двускатные крыши, которые со всем бережением укладывали на возведенные опоры и для пущей верности закрепляли скобами и толстыми гвоздями.

Михаил Велесов, следивший за возведением деревянных фортов, перебегал от одного объекта к другому и требовал соблюдения чертежного плана. В форте «Радзивилл» пришлось перестраивать второй этаж и увеличивать число помещений. В форте «Грольман» переложили крышу, сделав ее плоской, с пулеметными площадками по краям.

На земле тоже кипела работа: экскаваторы все более вгрызались в землю, рыли вокруг фортов рвы, перекидывали через них мостки и насыпали валы, замедлявшие наступление штурмующих.

Когда оборонительные сооружения были отстроены, на двух штабных «ГАЗ-М1» с офицерами штаба и в сопровождении грузовика с автоматчиками подъехал командующий армией генерал-полковник Чуйков.

– Показывайте, что вы тут отгрохали, – потребовал командарм у подошедшего Велесова, с интересом посмотрев на форт «Радзивилл».

– Три основных форта, товарищ генерал-полковник, – с готовностью принялся объяснять Велесов. – Остальные форты во многом повторяют уже отстроенные элементы. Если научимся брать эти, то с остальными трудностей возникнуть не должно.

– Какую красоту возвели! – не удержался от восхищения Василий Иванович, задрав голову на высокие стены. – И всего-то за сутки с небольшим. Вижу, что мои бойцы не только хорошо воевать умеют, но еще и строители отменные. – Помолчав немного, добавил: – Это хорошо… После войны это ремесло как никогда будет востребовано. Нам много заново выстраивать придется. Так вы еще и рвы выкопали? – невольно подивился Василий Чуйков, приблизившись к форту «Радзивилл».

– Постарались, товарищ командующий, все должно быть максимально приближено к боевой обстановке.

Плотники стояли на значительном отдалении от Чуйкова с группой офицеров. Некоторые из них видели командарма впервые, другие воевали с ним в Сталинграде. Всем было интересно услышать, как командующий оценит их работу.

Взобравшись на вал, командующий глянул в ров. Под его ступнями тонкой струйкой на самое дно сбежали мелкие камушки. Глянул на ворота, срубленные из толстых бревен, потом на выступающие башни, на узкие амбразуры в стенах, из которых для пущей убедительности торчали макеты пулеметов. Он смотрел так, как если бы сам намеревался штурмовать крепость и сейчас выискивал в ней наиболее уязвимые места. По суровому лицу Чуйкова невозможно было понять, о чем думает командующий. Прошелся по свежеструганному мостку и, убедившись в его прочности, подытожил надорванным басом:

– Намертво сделано.

Повсюду валялась свежая стружка. Уже втоптанная в грязь и смешавшись с землей, она продолжала испускать запах крепкой древесины, буквально распространившийся по всему полю.

Неожиданно широко улыбнувшись, показав крепкие, слегка пожелтевшие у самых корней зубы, Чуйков проговорил:

– Пахнет, как во дворе у нашего плотника дяди Вани. – Натолкнувшись на недоуменные взгляды собравшихся, продолжил: – С детства люблю запах свежей древесины. Я ведь из деревенских. Дядя Ваня – это сосед наш. Плотник. Все время что-то строгал. Да и батя любил с рубаночком поработать. А тут будто бы вновь в свою деревню попал. А ты чего скажешь, Федор, – повернулся Василий к младшему брату, служившему при нем адъютантом, – или тебе сказать нечего?

– Помню, игрушки он красивые делал, а потом нам раздавал, – озорно произнес Федор Иванович.

– Где-то и сейчас в матушкином доме в сундуке эти игрушки лежат.

Командарм подошел к стене, потрогал широкой грубоватой ладонью струганую поверхность и, повернувшись к Михаилу Велесову, который неотступно следовал за ним, спросил: