Андрей Ильин - По ту сторону жизни

Удар!.. Удар!.. Удар!..

– Кто вас на побег подбил? Говори…

– Никто не подбивал, случайно это вышло – кто-то замок открыл…

– Кто? Кто конкретно?

– Я не знаю, не видел, я спал… Честное слово, гражданин начальник, я проснулся, когда конвой уже мочили, ну, то есть, напали.

– Кто мочил? Кто конкретно?

– Я не видел, там темно было!

И снова удары такие, чтобы не убить, но и без опасения покалечить…

– Давай следующего…

Завели, посадили, в морду кулаком ткнули для острастки.

– Кто первый на конвоиров напал?

– Я не видел, я спал…

– Все спали, никто не видел… А кто резал их заточками? Кто? Говори…

И кровь брызгами во все стороны на заляпанный табурет.

– Зачем так-то… Товарищ Берия запретил меры физического воздействия.

– Чего?! Умный?! А ну, иди сюда, умный…

И за волосы схватив, о колено лицом со всего маха!

– Следующий…

Конвейер. Такой, что на пол уже не ступить, чтобы не поскользнуться на красном.

– По какой статье сидел?

– Так в деле всё есть.

– Ты мне дело в нос не суй, отвечай, когда спрашивают!

И снова про побег, про сберкассу, про убитого участкового…

– Этого убери, следующего давай…

К вечеру всех собрали, вдоль стены в коридоре выстроили. Еле стоят зэки, на месте покачиваясь.

Ярится следак.

– Ну что, уроды?! С вами всё понятно, убийство работников Органов при исполнении служебных обязанностей – там, в вагоне, в сберкассе и в лесу, когда вас брали. В лесу вы, мрази, чуть ли не взвод покрошили. Кто кого жизни лишил мне разбираться некогда, вы друг на друга всё валить станете. Да и неважно это – все сбежали, всем ответ нести. По самой верхней планке. Понятно?

– Не имеешь права, начальник! – крикнул кто-то из строя. – Без суда.

– Что?! Кто сказал? Мне суд не указ, потому что я полномочиями наделён. По законам военного времени, как взятых с оружием в руках. Вы что думали, я с вами цацкаться стану? Тут дело ясное и дополнительных уточнений не требует. Вас еще там, в лесу, почикать надо было. Ну, да и теперь не поздно… Всё, следствие закончено, если кто что новое сказать хочет или с Органами посотрудничать – шаг вперёд! Нет?.. Ну, тогда и разговора нет! – Осмотрелся злобно. – Выводи их во двор. Только прежде руки свяжи, а то они шибко шустрые, еще учудят чего.

– Пошли!

Вышли. Двор мрачный, закрытый со всех сторон, ворота какие-то, несколько заложенных кирпичами окон. И стена… обшитая досками, а в досках дырочки! Много дырочек, как будто в нее кто-то толстенные гвозди вколачивал – вколотил, да вытащил. Только не гвозди это, а пули. И там, в стороне, на земле что-то сложено и брезентом прикрыто, но если присмотреться, то фигуры угадываются человеческие! И еще трактор в углу тарахтит на холостом ходу, звуки заглушая… Вот значит как!

Подбежал какой-то, с иголочки, лейтенант, козырнул:

– Товарищ подполковник. У нас тут еще… К тем… – кивнул на тела под брезентом. – Мы не успели… С ними как – теперь или после?

Подполковник недовольно поморщился:

– Давай теперь, нечего машину два раза гонять. Эти подождут, им спешить некуда.

Из двери вывели несколько мужчин в рваной, заляпанной одежде, сильно побитых, в ссадинах и кровоподтёках. Один перебитую в локте руку придерживал. По виду местные. Вышли, смотрят на небо, щурятся на свет, на месте растерянно топчутся.

– Туда, к стенке шагай!

Пошли цепочкой. Встали.

Откуда-то выскочил комендантский взвод с карабинами. Разбежался, встал шеренгой.

– Отделение! Заряжай!

Заклацали вразнобой затворы…

– То-овсь!

Взлетели карабины, упёрлись стволами в людей у стены.

– Цельсь!..

Странные команды, неуставные, какие-то потешные, как из художественных фильмов. Да и нет в уставах прописанных под расстрелы команд, так что тут каждый как хочет изворачивается.

– Лейтенант, кончай самодеятельность, давай быстрее управляйся, – приказал подполковник. – Нечего тут цирк устраивать. Люди ждут…

– Так точно! – козырнул лейтенант. Вскинул руку и тут же опустил: – Пли!

Разом громыхнули, эхом отражаясь от стен, выстрелы. Пули ударили в близкие тела, пробивая их насквозь, ткнулись в дерево. Жертвы, откинувшись, стали валиться назад и друг на друга. Лейтенант, выдернув из кобуры наган, шустро подбежал к ним и, вглядываясь в каждого и шевеля ногой головы, сделал несколько выстрелов в лица.

– Давай, утаскивай.

Подбежали какие-то солдаты, подхватили за ноги, за руки еще агонизирующие, еще дёргающиеся тела, поволокли к куче, накрытой брезентом.