Андрей Ильин - По ту сторону жизни

Привстать, метнуть финку и тут же откатиться в сторону за дерево.

Вздрогнул, захрипел эмгэбэшник, за шею схватившись, из которой рукоять финки торчит. На бок стал заваливаться… Смотрят на него приятели, глаза выпучивая, ничего понять не могут, потому что финку еще не видят… Теперь мгновенным броском – на секунды счёт пошёл – подкатиться, сбить с ног, перечеркнуть горло другого противника ножом, которым пару часов назад хлеб резал и повидло по нему размазывал… Последний!.. Этот сориентировался, затвор автомата дёргает… Перехватить нож, бросить, лишь бы куда, лишь бы попасть, время выиграть, а другой рукой финку из горла мертвеца потянуть. Попал? Попал! В щеку нож вошёл, пробив ее насквозь, меж зубов проскочив. Но это рана не смертельная, лёгкая рана, сейчас он автомат развернёт! Но только финка уже в руках, мокрая и скользкая от чужой крови!.. Теперь успеть, метнуться вперёд, ткнуть врага в бок, в печень, вышибить, подбросить пинком снизу автомат… Всё! Подхватить оружие, передёрнуть затвор – и бегом! Там шуметь можно, там стрельба уже была…

Всё ближе, ближе крики. Придержать бег, осмотреться… Вон они… вохра зэков мордой в землю кладёт, по спинам прикладами охаживая. Трое… И тех было – трое… Значит, весь лес по квадратам поделили и в паре километров еще тройка, которая теперь сюда спешит-торопится на звук выстрелов.

Выйти, тихо ступая из-за спин, крикнуть: «Руки!»

И очередь поверх голов.

Замерли «краснопёрые», рты разинули – откуда этот взялся?!

– Стволы в землю!

И еще очередь, над самыми головами, чтобы страшно стало! Но не рассчитал, зацепил одного, которому пуля по черепушке чиркнула, волосы с кожей снимая. Вскрикнул бедолага, упал, голову руками зажимая. Но то рана не смертельная и даже не рана – контузия это, по черепушке пулей ударило. Теперь спокойно стволом повести, в лица, в глаза сочащееся дымом дуло ткнуть.

– Даю одну секунду!

Побросали оружие… Не война, не хочется на ствол грудью…

Вскочили зэки на ноги, налетели на вохру, молотя руками и ногами.

– Отставить! – гаркнул «Партизан». – Уходить надо!..

Только как с этими быть – увидят, наведут…

Подошёл, перехватил автомат, ударил ближайшего «краснопёрого» по затылку прикладом и второго за ним, чтобы не болтали лишнего. После очухаются…

– Теперь бегом! Да не туда – вот куда! – ткнул «Партизан» пальцем в сторону вырезанной засады. – Там путь свободен, там на пули не нарвёмся… Или кто хочет остаться?

– Нет, – мотнули головами зэки, глядя на валяющуюся вохру и своего, перечёркнутого автоматной очередью, товарища. Нет им хода назад – там вохра, барбосы, прокурор, срок или пуля в спину при попытке к бегству. А здесь свобода, пусть на день или неделю. На зону они всегда успеют, зона от них не уйдёт.

– Тогда собрали оружие – и ходу!

В ворота въехал грузовик. Остановился.

От штаба быстрым шагом подошёл полковник, тот, что десантом командовал. За ним гражданский в пиджачке и ботиночках.

– Что там?

Водитель откинул задний борт и молча отошёл в сторону. В кузове расстелен кусок грязного брезента, из-под которого торчали три пары одинакового покроя милицейских сапог и стоптанные зэковские башмаки. Чуть дальше, у кабины на лавке, понуро сидели бойцы с перебинтованными головами.

– Как это случилось? – кивнул полковник на трупы.

Раненые пожали плечами.

– Мы не видели, не знаем.

– А вас как?.. Где оружие ваше? Сколько нападавших было?

– Один. Мы тех, других, которые к лагерю шли, положили, а он подкрался сзади и стал стрелять… Мы ничего не могли сделать.

– Точно один?

– Точно. Вот его ранил. А нас прикладом после.

– Лучше бы он вас прикончил! Три идиота с автоматами, фронтовики, мать вашу! – в сердцах выругался полковник.

Гражданский забрался в кузов, откинул брезент, глянул на покойников:

– Три ножевых. Наповал.

– Как ножевых? – опешил полковник.

– Так, – спокойно ответил гражданский. – Двум горло перерезал, одному печень перехватил. Поэтому они, – кивнул на раненых, – ничего не слышали.

– Один?!

– Похоже, что так… Один – всех… – задумался на секунду. – Увеличьте группы до десяти человек и предупредите, чтобы не зевали. Если жить хотят. Местных оповестите о побеге четырёх опасных преступников, чтобы о всех подозрительных немедленно докладывали властям. И распорядитесь, пусть на дорогах выставят усиленные посты и досматривают все машины, включая военные. И еще…