Кирилл Казанцев - Прыжок тигра

Мужик привалился к стене, трясся и пытался что-то сказать. Максим поволок его за собой по лабиринтам гадюшника, проскочил несколько дверей и оказался у пустой лестницы. Черт его знает, что там произошло, соваться самому туда сейчас нельзя. Но поговорить с этим «снайпером» он должен первым, а уж потом решать, что с ним делать. А стрелок ожил, он остановился, и проблеял что-то вроде «не туда, выход там». И даже сделал попытку вернуться назад.

– Стоять, – рванул его за полу куртки Максим, – куда собрался? Правильно, выход там, но как раз там тебя и ждут. За мной давай, я тут отличное местечко знаю, в женском сортире на втором этаже.

Пламенная речь пропала даром – «снайпер» ничего не понял и упорно тянул Максима назад. Нет, так дело не пойдет, придется действовать по-другому. Он глянул на бледное, заросшее редкой седой щетиной лицо мужика, на его потрепанную, но чистую одежду, на старые кроссовки и почти неразличимую синюю наколку на большом пальце правой руки. Максим несильно хлопнул мужика по щекам и скомандовал:

– Так, дядя, слушай сюда. Если выйти отсюда хочешь, то бегом за мной. И молча. – Мужик закивал в ответ, но ничего не соображал, а просто выполнял приказ. Вернее, собирался. Вот и хорошо, главное, чтобы не падал больше.

Все прошло благополучно, и до дверей сортира с табличкой «не работает» они добрались без приключений. Снизу Максим слышал ровный мощный гул, трели мобильных, а с улицы уже доносился – правда, издалека, – вой и «кряканье» спецсигналов.

– Бегом, бегом, давай, дядя, не спи, – Максим распахнул окно, перегнулся через подоконник и посмотрел вниз. Тупик, однако, козырек над подъездом чуть левее, надо возвращаться в коридор. А там уже слышен топот и вопли, чиновницы пришли в себя и мчатся спасать брошенные без присмотра косметички. Максим заставил мужика умыться холодной водой и отмыть руки. После водных процедур на полу образовалась изрядная лужа, и почему-то усилился запах канализации. Но «душ» помог слабо, «снайпер» смотрел на Максима безумными глазами и постоянно тер рукавом губы. Значит, шок у него еще не прошел, а это нехорошо.

– Звать тебя как? – Вопрос пришлось повторить дважды, да еще и добавить пару оплеух. Мужик часто моргал и вытирал мокрые ладони о старые джинсы.

– Давай, не тупи! Звать тебя как, спрашиваю? – прикрикнул на человека Максим, и тот, наконец, понял, о чем идет речь.

– Валентин Сергеевич, – представился он, и ткнул пальцем в потолок, – эта сука моего внука забрать приказала….

– Хорошо, я понял. Потом все расскажешь, потом, ладно? – и вытолкал мужика в коридор, подтащил к окну.

– Смотри, – он заставил мужика посмотреть вниз, – козырек над подъездом видишь? Жить хочешь? Молодец, я так и думал. Поэтому делаешь так – сначала на подоконник, потом сел на него, глаза закрыл и вперед. Я тебя поймаю, если что. Как из самолета с парашютом, понятно? Ты прыгал когда-нибудь с парашютом?

– Да, – трясущимися губами пробормотал мужик, – пять раз, когда в армии служил, в десанте.

– Ну, вот, а я всего три раза! Ты лучше меня все знаешь! Так, хорош болтать, погнали.

Максим первым прошел единственно верный сейчас путь, приземлился на козырек и остановился под дождем.

– Давай! – крикнул он и махнул рукой, – не боись ты, здесь невысоко! Свалишься – соберут, не переживай!

«Снайпер», как под гипнозом, вылез из окна, уселся на подоконник, зажмурился и «солдатиком» спикировал вниз. Максим успел поймать мужика, но оступился, и в лужи и грязь свалились оба. После полета стрелок пришел в себя и принялся озираться по сторонам. Максим ему рассиживаться не дал, заставил подняться на ноги и взять последнюю высоту – спрыгнуть с козырька на газон.

– Бегом, – Максим поволок обалдевшего от собственных подвигов мужика за собой, – молодец, дядя. Я бы тебе сейчас сто грамм прописал, но их взять негде. Давай за мной, – и рванул, забирая влево, к мокрой коробке «недостроя».

Уютное сухое местечко нашлось на первом этаже недалеко от дверного проема. За ним Максим видел фрагмент забора и поросшие травой груды песка и щебня. Мужик отошел к стене, привалился к ней спиной, постоял так, глядя себе под ноги, и уселся на пол. Максим остановился напротив «снайпера» и только собрался задать первый вопрос, как тот заговорил сам.

– Я ее убил, я ее убил, – твердил он, как заезженная пластинка.

– Кого – убил? Из чего? За что? – немедленно отозвался Максим.

– Курву эту кривоногую. – Мужик задрал голову и крепко приложился затылком к облезлой стене.