Сергей Лебедев - Дебютант

– Не советую, – дружественно отозвался старик, мгновенно поняв, в чем интерес Калитина. – Дурак. Болтает много. Доболтается. Допуска лишим.

– О чем болтает? – спросил Калитин нейтрально.

– О призраках, – помедлив, ответил старик. – Об этих, черт его, привидениях. Будто видел что-то в подвале.

– Так это чушь, – искренне воскликнул Калитин.

– Чушь, да не чушь, – назидательно ответил старик. – Место у нас особенное. С историей. Мероприятия, так сказать, проводились в старое время. И болтать в эту сторону не нужно.

Калитин почувствовал, что в старике говорит что-то личное, давнее. Он знал некоторые подробности его биографии – Захарьевский посвятил, объясняя, как держаться с генералом.

И Калитин не раз думал, представляя старика: а почему в те годы они не могли просто собрать людей, расстрелять и закопать? Зачем вели следствие, писали бумаги, соблюдали формальности, если знали, что все это ложь? Зачем все эти процедуры? И понял теперь, глядя на старика: ради исполнителей. Это им перила, чтобы не сойти с ума и не выйти из повиновения.

А старик замолчал. Калитин чуял, как затронула, возмутила того тема призраков, идея, что смерть обратима, что свидетели могут восстать из небытия. Сам он не верил ни в каких духов. Но ему было приятно наблюдать суеверные, детские страхи всесильного начальника отдела режима.

Колокольчик зазвенел. Где-то в глубине сазан схватил и повел в сторону наживку. Старик подсек, потянул леску, выругался разочарованно:

– Сошел, паскуда.

Вдруг в куполе света от их фонаря замельтешили, зарябили белые хлопья, будто снежный заряд налетел. Ветер принес с просторов реки августовских поденок, странствующих созданий ночи, которые не доживут до рассвета.

Поденки облепили раскаленное стекло, рвались к фитилю, обугливались. Лампа была похожа на волшебный сосуд, созывающий их из тьмы.

Поденки усыпали песок, линию прибоя, будто сбитые соцветия. И Калитин испытал пронзительный восторг. Он точно знал теперь, каким должен быть его Дебютант: краткоживущим, теряющимся в тенях мира, способным, прежде чем развоплотиться, на исполнение всего одного желания: смерти.

Поденки. Славные поденки. Рыжий свет керосинового огня. Белая живая пурга на исходе лета, танец ухода. Провозвестие вьюг, что придут позже. Выморок зимнего белого сна.

…Калитин уснул, чувствуя под сомкнутыми веками трепет легкокрылых теней.

Они выехали позднее, чем рассчитывали. Когда менеджер в прокатной конторе набирал данные водительских прав Шершнева-Иванова, завис компьютер. Перезагрузили, попробовали еще раз – опять завис.

Менеджер извинялся, Шершнев думал: нет ли подвоха? Права-то выпущены как положено, занесены в базу данных.

– Давайте на мои, какая разница, – предложил Гребенюк. – Пошаманим маленько, – добавил он, обращаясь к Шершневу.

Компьютер сработал. Им наконец выдали машину. V6, турбированный мотор, но не слишком заметная, апгрейд-версия популярного семейного седана. Местное производство, тут таких тысячи на дорогах.

Гребенюк сел за руль, спросил, когда они чуть отъехали:

– Ты в порядке?

– В порядке, – просто ответил Шершнев.

– Странное чувство, – сказал Гребенюк. – Будто нас притормаживают. Пограничники. Поезд. Теперь вот компьютер.

Шершнев посмотрел на него с деланным удивлением.

– Чего? Ты что, не выспался?

– Да выспался. Извини. Хрень какая-то в голову лезет.

– Бывает, – ответил Шершнев.

Он не ожидал такой проницательности от техника. Раньше его устраивало, что он ничего толком не знает о напарнике: зачем, им же дружбу не водить. Сказали, что профессионал, и ладно. Теперь Шершнев жалел, что не прощупал Гребенюка, не раскрутил на биографию. Теперь уже поздно, топорно выйдет. Нужно ждать подходящего момента.

Шершнев был рад уехать из города, отправиться наконец к цели и оставить вчерашний день позади. Окончательно убедить себя, что мальчишка из прошлого – просто дикий случай, непредвиденный выкидыш прошлого. А тут Гребенюк со своим вопросом!

Вдобавок испортилась погода. Небо затянуло облаками, начало моросить. Гребенюк включил дворники, нажал рычажок омывателя – брызнули и опали две слабые струйки. Припарковались, купили воды, запустили встроенный навигатор. Система загрузилась, проложила маршрут – вроде все сходится по километражу, три часа с копейками, подумал мнительно Шершнев, – и они тронулись. Женский голос командовал на английском: налево, направо, круговое движение, второй съезд.